Стихи с эротикой для любимого

(Это рассказ, совместный труд мужчины и женщины, которые живут в разных странах. Мы придумали этот проект и хотим посмотреть, что из этого выйдет. Она () пишет за нее, он - за него.)

Его возбужденный орган уткнулся куда-то ей между ног, но не попал туда, куда надо. Он искал и не мог от волнения…
Она быстрым движением взяла "контроль" в свои руки и направила его возбужденный до предела, слегка изогнувшийся член туда, куда он стремился. Она обхватила его ногами за поясницу и еще теснее прижалась к нему... Он медленно вошел в нее до упора... Виктория застонала и закатила глаза... Синхронные движения, дыхание становилось чаще и прерывистее... Она чувствовала его... он медленно двигался внутри, заставляя ее отрываться от земли... Боль от долгого ожидания, удовольствие, перемешанное с жаждой наслаждения... Он не торопился, упиваясь каждым движением, ей же хотелось агрессии, страсти, грубого подчинения и беспрекословного повиновения...
Вика настойчиво, но не грубо, попятилась назад, меняя позу… Развернувшись к Ивану спиной, она снова прижалась к нему ягодицами и почувствовала, как он упирается в ее промежность... Он попытался войти в нее, но она слегка подалась вперед, не дав ему сделать этого... И он понял, чего она хочет...
Когда она встала на четвереньки и повернулась к нему всей своей красотой, он хотел сразу же продолжить, у него все так напрягалось и так горело, что нужно было сразу окунуться во влажное… Но, когда она так ловко увернулась от него не дав ему войти, он немного растерялся. Он лег на нее и прошептал в ушко:
- Хочешь, чтоб я тебя побаловал? Ты разрешаешь мне промахнуться?
- Да, я хочу, чтоб ты вошел туда…
Он еще больше разволновался. У него были такие женщины, которые ему это позволяли. Была и одна такая, которая сама просила, которая от этого получала больше удовольствия, чем от – "по-простому". Но сегодня, здесь… Он немного опешил. Но, теряться в постели он не привык. Он поплевал на ладонь, смочил своего дружка и сказал ей на ушко:
- Я хочу, чтоб тебе было хорошо!
Ее лихорадило от предвкушения, по настоящему трясло все тело... Он медленно и аккуратно входил в нее, она расслабилась и прикрыла глаза. Было немного больно, но от того еще более остро чувствовала она его пульсирующий член в себе... Ей захотелось испытать сразу двойное ощущение и она, нисколько не стесняясь (может, вино так ее раскрепостило), опустила руку между ног. И вторя его движениям, она погружала в себя пальцы, половые губы жаждали ласки... Они изливались целым потоком смазки... Он двигался все резче... Она стонала под напором его толчков и с каждым движением, теряла контроль над собственным телом... Пальцы ее руки двигались вдоль клитора, и она стонала, нарушая тишину этой ночи...
Он держал ее руками чуть ниже талии, за эти мягкие места, которые так возбуждают мужчин, и смотрел, как его член входит в это самое потаенное место. И физические ощущения, и эстетические… все было ему в кайф!
Он не мог удержать ее в руках, он не мог держать себя в руках. Он уже забыл, где он и с кем он. Он терял ощущение реальности, ощущение времени и пространства. Ему хотелось рвать это белое тело на части. Мять и кромсать! Рвать! На части! Вот такое было у него желание. Он уже не думал: больно ей – не больно, он только понимал – ему надо кончать! Кончать, потому что, если он не кончит, он взорвется, вернее – сердце его может разорваться. Он стонал и шептал: да, да, давай, милая, я уже не могу!!! Он любовался ее задницей, она была восхитительна, он хватал ее за бедра и тянул на себя с неистовой силою, он давил большими пальцами на ее позвоночник, он шлепал ее по ягодицам и бедрам.
Чувствуя приближение оргазма, все тело ее забилось в судорогах... она отдавалась ему с животной яростью, Иван шлепнул ее по попе, и Вика выгнулась под ним дугой... еще один шлепок и она повалилась животом на землю, извиваясь и хватая ртом воздух... Это не первый раз происходило с ней, но в этот раз все было иначе... Волна сладкой боли захлестнула ее и корежила в его объятиях...
Он почувствовал, что она улетела, но он не мог кончить… Он просто устал и остановился. Упал на бок и застыл…
Виктория, уже удовлетворенная и немного уставшая лежала рядом... Тяжелые ветви деревьев укрывали небо над ее головой. Ей не было видно ни луны, ни звезд, но она знала, что они наблюдают за ними... Ночь, это время утех и наслаждений... Иван тяжело дышал. Через несколько минут он попытался встать, опираясь рукой об упавшее дерево.
- Давай примем ванну…. типа речку… - сказал он и улыбнулся весьма принужденно.
Вика подняла на него глаза и увидела протянутую руку. Она лукаво улыбнулась, оттолкнула ее и взялась своей ручкой за его полуживого бойца.
- Оп-па! Мужчина, помогите даме встать! – Она рассмеялась, вскочила на ноги, на мгновение прижалась к Ивану всем телом и поцеловала его нежно.
- А что, давай! Я вся мокрая…

Иван, взглянул на небо и увидел, что Луна с него не свалилась. Она там висела, как и миллиарды прошлых лет. "Прикольно, - подумал он, - а пятнадцать минут назад, она падала… Или это я падал?" Луна улыбнулась. А он чуть замедлил шаг и пропустил девушку вперед. Не из галантности, конечно, просто он хотел еще и еще раз полюбоваться ее великолепием. Когда она его обогнала, прошла своей грациозной походкой к кромке воды, он просто обомлел. "Блин, я что мир спас вчера, что мне Пространство делает такие подарки!? До чего же она хороша! Открой пошире глаза, Ваня, и – смотри! Ты такого, может, больше никогда не увидишь! Тебе уже пора к земле привыкать, а ты вернулся на тридцать лет назад. Думаешь, завтра это повторится? Хрен! Бери ее, пользуйся, пока дают!"
И он догнал ее. Положил руку на плечо и развернул лицом к себе… И взглянул в ее черные глаза. И его охватил такой восторг, что она не могла этого не заметить. Луна, она еще светила, полная, жирная Луна…
Совершенно некстати на глаза ему навернулась слеза. Маленькая, но горячая. Но он не стал ее смахивать, он попытался скрыть ее прикосновением к ее губам. Он просто притянул эту девушку к себе и впился губами в ее влажный рот. Он закрыл глаза от нахлынувших чувств, от возбуждения, от бессилия… У него, действительно, не было сил. Тело было ватное, а душа – ликовала. Неужели, их сила обратнопропорциональна? Он просто повис на ней… Прижимая ее голову к своей и впитывая ее губы…
Он не гладил ее, не щупал, только крепко держал ее голову и целовал. Как будто никогда этого не делал раньше. Как в первый раз. Или – как в последний… Хрен тут разберешь!

Мое тело напрягается в ожидании твоего безраздельного вторжения. Я,извиваясь,словно в танце,опускаюсь на колени спиной к тебе и наклоняюсь вперёд,расставляю мои маленькие,покорные ножки.Я страстно жду тебя. Сегодня мы не будем предохраняться, сегодня ты будешь чувствовать меня всю всю, без остатка. Ты стоишь на коленях позади меня и держишь меня за кругленькие ягодицы,слегка их поглаживая,я дрожу от желания, но ты не торопишься.Ты-хозяин,ты-мой господин,мое главное желание! Ты гладишь мою попочку, твои пальчики добрались до моих маленьких половых губок, они такие нежные и влажные....мм....ты слегка раздвигаешь их в стороны и вводишь палец в мое лоно. Делаешь пару легких движений, твой палец стал мокрым от моих желаний…. У меня перехватило дыхание, я чувствую, что если ты не войдешь в меня сейчас же,я просто умру от возбуждения. От моего стона у тебя темнеет в глазах,ты видишь меня всю, всю мою ласковую женскую тайну….тебя охватывает неописуемый восторг…..и вот ты нежно касаешься головкой моих разгорячённых губочек, чувствуешь, какая я горячая,податливая. Мое дыхание уже столь пламенно, что из тела вырывается стон...
Ты продолжаешь гладить мои половые губки своей упругой головкой, ты сводишь меня с ума. Свободной рукой ты оглаживаешь мой позвоночник, спинку,вот твоя рука у моей шеи, я тихонько поворачиваю голову, и от моего взгляда дрожь пробегает по твоему сильному,прекрасному телу. Ты продолжаешь нежно касаться своим членом моих горячих губок.Ещё чуть-чуть и половина твоей головки во мне. Но ты ещё не вошёл, ты дразнишь тебя, ты чувствуешь, как вот-вот мои ягодицы ринутся тебе на встречу, но ты веско,спокойно контролируешь твои движения. Пульсации моего тела,вибрируя, отдаются в твоем фаллосе.....и вот неожиданным движением ты легко, будто нож сквозь масло входишь в меня весь, из моей груди вырывается стон,и я широко открываю ротик, начиная инстинктивно бросать тебе на встречу бедра, ты сходишь с ума от моего разгорячённого влажного тела, вот ты опять вышел и ласкаешь меня легкими прикосновениями своей головки к моему влагалищу.
- Ну, давай же, оттрахай меня, я не могу больше терпеть, - произношу я срывающимся голосом, но едва успеваю договорить фразу, как в этот момент ты входишь в меня весь, до конца... Волны твоего удовольствия, подстёгиваемые моими криками, нарастают,и ты рукой нежно берешь мою полненькую грудку,она легко ложиться тебе на ладонь,ты начинаешь теребить пальчиками мой нежный сосок, мы слились в одно целое, волны нашей любви накатывают на нас бешеной страстью.Есть только ТЫ и Я в этом звездном мире!Вот наши движения ускоряются, твои шаловливые пальчики ласкают меня везде, кажется что у тебя много рук,но я уже не различаю где они, да это и не важно:удовольствие заполняет меня всю без остатка, мои грудь, клитор, бёдра требуют, чтобы их трогали, ласкали, целовали, но ты продолжаешь входить сзади….
Твоим глазам явилась покорная женщина, ты любишь твою женщину, да,ты чувствуешь себя королём,ты и только ты-управляешь нашим удовольствием….мм..
-Я ВЛАДЕЮ ТОБОЙ всей без остатка,-с улыбкой говоришь ты и ты..счастлив…
Вот мои движения резко убыстряются, руками я вцепляюсь в простыню, резко замираю и через мгновение меня начинают схватывать волны оргазма, я КОНЧАЮ,и это потрясающе,а тебе безумно нравиться дарить мне удовольствие….Ты продолжаешь вторгаться в моё удовлетворённое лоно, я чувствую, что и ты скоро кончишь,я переворачиваюсь на спину и мурлычу:
- Ну, давай,мой котик,мое сокровище, забрызгай мне грудь, своим любовным соком…
И вот ты извлекаешь из меня свой горячий Фаллос и кончаешь на мой кругленький животик, на грудь….наши стоны сливаются…..и сквозь пелену:
- Как мне нравиться, когда ты так делаешь…

Гермиона даже не пыталась сопротивляться, когда слуги торговца приволокли ее к камину и впихнули внутрь. Она не удержалась на ногах и упала на каменный пол, а Малфой, который шел следом, резким движением переступил через каминную решетку и оказался рядом с ней. Носки его фирменных ботинок были прямо перед лицом девушки. Усмехнувшись, он сделал небольшой замах ногой, словно собирался пнуть ее, но Гермиона не шелохнулась.
- Слишком гордая, да, Грейнджер? – фыркнул Драко, наклоняясь к ней и хватая за плечи.
Резким движением поставив девушку на ноги, он пообещал:
- Я это изменю.
Гриффиндорка молчала.
- Фамильный замок, - отчеканил Малфой-младший, бросая вниз горсть летучего пороха, и зеленое пламя тут же поглотило их.
Едва перемещение было закончено, Драко резким движением вытолкнул девушку из камина, и Гермиона, охнув, приземлилась на мягкий ковер гостиной.
- Вставай, - рявкнул Драко, подходя к ней.
- Убей меня, Малфой, - прошептала Гермиона, поднимая голову и глядя на слизеринца. – Ты ведь этого хочешь?
Драко расхохотался и потащил ее за собой со словами:
- Смерть для тебя – это слишком просто, грязнокровка.

«Месть – это блюдо, которое едят холодным». Так говорил какой-то магловский писатель, но только сейчас Малфой-старший понял, насколько тот был прав. Мужчина знал, что никогда не забудет затравленного выражения лица Артура Уизли, и на его губах снова появилась довольная улыбка. Торговец снял с цепей Джинни удерживающее заклинание, и теперь девушка медленно шагала перед ним, то и дело оборачиваясь. Слуги довели ее до камина и толкнули вперед. Джинни охнула, наткнувшись на стенку, но ей удалось удержаться на ногах. Резко обернувшись к Люциусу, она поинтересовалась ехидным голосом:
- Ну что, вы очень довольны?
Малфой-старший медленно шагнул к ней, и, сжав сильной рукой изящную шею, тихо, но отчетливо произнес:
- Ты будешь говорить, когда я тебе разрешу.
Джинни почувствовала, что начинает задыхаться, и попыталась отступить, но внутренняя стена камина преградила ей путь. Наткнувшись на нее, девушка вцепилась тонкими пальчиками в гладкую материю перчатки мага. Она пыталась сбросить со своей шеи руку Люциуса, но ее попытки не увенчались успехом.
- Ты поняла? – его безразличный голос прозвучал в ее ушах, и Джинни попыталась ответить, но хватка Малфоя-старшего была слишком сильна.
Рука мужчины на миг ослабила давление, и девушка кивнула.
- Хорошо, - Люциус, наконец, отпустил свою жертву, и Джинни с облегчением вздохнула, потирая шею.
Люциус равнодушно следил за ее неловкими движениями и понимал, что радость сменилась чувством недоумения. Что ему делать с девушкой дальше?
«Все решу в замке», - подумал он, шагая в камин. Видя его так близко, Джинни судорожно дернулась, но Люциус властным движением притянул ее к себе и бросил под ноги горсть летучего пороха.
- Фамильный замок.
Он почувствовал, как плечи девушки, прижатые к его груди, дрожат от страха, и недовольно поморщился. Может, его поспешное решение купить дочь Артура было ошибкой? Втолкнув девушку в гостиную, он вызвал домовиков и брезгливым голосом отдал им всего лишь один приказ:
- Вымойте ее.

Драко резко распахнул резную дверь спальни и втащил девушку за собой. Гермиона, машинально мазанув взглядом вокруг, отметила доминирующий темный цвет в обстановке комнаты и перевела взгляд на ее владельца.
- Чего ты хочешь, Малфой? – спросила она, и Драко нахмурился – равнодушие в ее голосе не было притворным.
- Неужели тебе не страшно? – поинтересовался он, скрестив руки на груди.
Гермиона молчала. Она не могла думать ни о чем, кроме сына.
- Ты, правда, не боишься меня? – слизеринец вопросительно приподнял бровь.
- А чего мне бояться? – пожала плечами Гермиона.
- Один раз я уже поимел тебя, Грейнджер, - усмехнувшись, «напомнил» Драко. – Что может мне помешать сделать это еще раз?
Лицо девушки вспыхнуло. Она не забыла ту ночь в Годриковой лощине, когда Гарри в последний раз сразился с Волан-де-Мортом. В той кровавой схватке практически никто не выжил.
- Ты помнишь, - с довольной улыбкой прошептал слизеринец, делая шаг к ней. – Тогда ты плакала и звала Уизли. Кого будешь звать теперь?
Да, она помнила. Каждый миг. Каждый стон, срывавшийся с ее губ. В ту ночь она так и не успела помочь Гарри. Оглушающее заклинание Долохова отбросило ее в сторону, и девушка потеряла сознание, ударившись о каменную стену старого дома. Когда Гермиона пришла в себя, все уже было кончено – Волан-де-Морт торжествовал, а Пожиратели собирали трофеи. Она стала трофеем Драко.
- Ты помнишь, - повторил он.
Малфой не ошибся. Она помнила боль и страх. Боль от прикосновений слизеринца, вознамерившегося показать ей – кто хозяин положения. И страх за Рона, который пропал. Пропал вместе с Гарри.
- Пусти, - рыдала она, яростно отбиваясь и пытаясь сбросить с себя тяжелое тело слизеринца. – Не трогай меня!
Чувство ярости сменилось диким страхом, когда девушка поняла, что ей не справится с Малфоем.
- Драко, пожалуйста, не надо, - простонала она, когда он, наконец, разорвал на ней тонкую блузу. – НЕ НАДО!!!
- Заткнись! – рявкнул он, задирая ее школьную юбку.
- Драко, умоляю! – казалось, большего унижения ей не пережить.
- Правильно, умоляй меня, грязнокровка, - прошипел он, погружая палец между бедер сопротивляющейся девушки.
Она взвизгнула, когда почувствовала его в себе. Ему нравилось видеть ее слезы. И нравилось причинять ей боль. Дернувшись, Гермиона добилась лишь того, что палец слизеринца вошел еще глубже.
- Не надо…
Она зажмурилась, словно пытаясь таким образом исчезнуть, и тут неожиданно Драко резко убрал руку. Девушка открыла глаза и увидела, как слизеринец, склонившейся над ней, медленно расстегивает брюки.
- Нет! – всхлипнула она, ужаснувшись от мысли о том, что будет с ней дальше. – Драко, ПОЖАЛУЙСТА! Мне больно!
- Боль – это ничто, в сравнении с тем, что тебе придется испытать Грейнджер, - прошипел он, потянув ее за лодыжки к себе.
Она кричала, колотя его по груди, но Малфой еще больше распалялся от ее сопротивления. Он накрывал губами ее кричащий рот, заставляя задыхаться. Он до крови прикусывал ее губы, потому что ему нравилось, как она стонет и вырывается. Ладонь его левой руки властно накрывала ее грудь, поочередно до боли сжимая маленькие полушария, а палец второй руки, скользнувший внутрь и почувствовавший жаркую влагу, вошел еще глубже. Гермиона закричала. В тот момент Драко чувствовал себя по-настоящему счастливым, убедившись на практике, как сладка месть. Девушка не была мягкой и податливой, в отличие от других женщин, которые были у него до этого, но ему так нравилось ломать ее! Не подчиняя волю, он смог получить ее тело. Маленькая стерва, с презрением говорившая о нем когда-то, сейчас, извиваясь, лежала под ним и умоляла его остановиться. Драко мысленно расхохотался. Девушка судорожно втянула в себя воздух, когда он убрал палец и резко вошел в нее. Мышца внизу живота напряглась, но это не помогло – Драко рвался вперед, не смотря на сопротивление. Глухо зарычав, он снова наклонился к ней и поцеловал, если можно было назвать поцелуем подобие укуса. Его рот накрыл ее грудь, а язык дразнящими движениями описал круг вокруг соска. Девушка охнула, почувствовав, как ее кожа покрывается мурашками. Ее испугала реакция собственного тела. Но мимолетную ласку, тут же сменила жестокость – юноша прикусил сосок, заставив ее вскрикнуть от боли, чтобы она не подумала, что он может по собственной воле подарить ей удовольствие.
- Нет! – воскликнула она, а губы слизеринца переместились ко второй груди.
Снова щекотящее движение, а потом укус. Малфой словно отставлял на ней след… Печать... Метку .
- Ты моя, грязнокровка, слышишь? Чертова сучка, ты моя ! – шептал он ей в лицо, обхватив его ладонями.
Резкие толчки, с которыми он входил в нее, отдавались болью во всем теле. Каждое движение заставляло ее закусывать губу, чтобы не закричать. Мерлин, как ей было больно! Она потеряла счет времени, моля небеса о терпении. Кончив, Драко резко остановился, словно пытаясь осознать, что все случившееся происходит в действительности. Часто дыша, слизеринец долго смотрел на заплаканное лицо девушки, лежавшей под ним. Опустив глаза к ее опухшим губам, он неожиданно осознал, что ему хочется поцеловать их. Просто поцеловать . Драко облизнулся и медленно потянулся к ней губами, и в этот самый момент Гермиона демонстративно отвернулась. Малфой нахмурился и влепил ей оглушительную пощечину:
- Смотри мне в глаза, грязнокровка!

Смотри мне в глаза!
Гермиона подняла голову, отгоняя страшное воспоминание, и посмотрела на него равнодушным взглядом.
- Мне все равно, что ты со мной сделаешь, - прошептала она. – Чем раньше ты меня убьешь, тем лучше. Все равно в моей жизни больше нет смысла, - сухо добавила девушка.
Малфой вопросительно приподнял бровь и подошел ближе. Гермиона смотрела в одну точку, и он видел, как ее глаза наполняются слезами.
- Дело в мальчишке? – осведомился он, и с удовольствием отметил, как апатия во взгляде девушки на миг пропала.
- Какая разница? – вздохнула она.
- То есть никто и ничто смысл жизни тебе не вернет? – ехидно фыркнул Драко, подойдя ближе к ней.
Девушка не шелохнулась.
- Даже если я скажу тебе, что знаю, кто купил твоего сучонка? – шепотом продолжал Драко наклонясь к ее лицу.
- Ты знаешь? – вспыхнула она, вцепившись в его плечи. – Кто это сделал???
- Сначала, Грейнджер, - начал Малфой самодовольно улыбаясь. – Ты научишься уважать своего хозяина.

Поджав ноги, Джинни сидела в огромной ванне, а домовики яростно терли ее спину мочалками. Она долго колебалась, прежде чем раздеться и забраться внутрь, потому что ей не хотелось принимать подобную «милость» от врага, но природная брезгливость не дала ей возразить. Девушка так давно нормально не мылась. Лежа в теплой воде с ароматической солью, Джинни чувствовала, как каждая клеточка ее тела расслабляется. Она медленно распрямила ноги и откинулась назад. Худая эльфийка проковыляв к девушке, добавила шампунь на ее волосы, и Джинни, застонав от удовольствия, закрыла глаза.
- Как же хорошо, - прошептала она.
- Неужели? – осведомился от двери знакомый голос, и девушка в ужасе обернулась.
Люциус Малфой стоял у входа и, лениво облокотившись на стену, пристально изучал ее.

Драко с удовольствием отметил, что напоминание об ублюдке Уизли возродило прежний мятежный огонь в глазах гриффиндорки.
- У кого мой сын? – процедила она сквозь зубы, с ненавистью глядя на слизеринца.
- Я же уже сказал, - усмехнулся Малфой. - Сначала ты станешь покорной и кроткой…
- А если я этого не сделаю? – в тон ему ехидно осведомилась Гермиона.
- Тогда ты никогда не узнаешь, где он! – заорал Драко, теряя остатки терпения.
Гнев и ярость захлестнули сознание девушки. Пять лет назад она пообещала самой себе, что никогда не скажет этого… Малфою удалось заставить ее нарушить собственную клятву.
- Тогда и ты будешь мучиться! – фыркнула гриффиндорка.
- Это еще почему? – поморщился Малфой.
- Потому что этот «сучонок», как ты выразился, твой собственный сын! – слова сорвались с ее губ против собственной воли.
Это был ее главный козырь, который она скрывала ото всех. Даже сыну она никогда не рассказывала о том, кто его отец, хотя мальчик периодически задавал этот вопрос.
- Скажи, что ты солгала, - процедил Драко сквозь зубы.
- К чему мне врать тебе сейчас?
- Если ты меня обманула, - начал он предупреждающим тоном. – Ад покажется тебе раем по сравнению с жизнью здесь!
Малфой вызвал домовика и отдал тихий приказ.
- Так это ты купил его, - догадалась Гермиона, наблюдая за тем, как эльф семенит к двери.
Драко криво улыбнулся.
- Ты купил его специально, чтобы сделать мне еще больнее! – воскликнула девушка, кидаясь к нему. – Сукин ты сын! О, Мерлин, если б у меня была палочка…
Малфой перехватил ее запястья, больно вдавливая в кожу металлические браслеты, и прошипел:
- Ты забываешься, грязнокровка.
Их ссору прервал скрип двери. Эльф боком протиснулся в образовавшуюся щель и потянул за собой мальчика. На грязной мордашке ее сына не было страха, он с любопытством озирался по сторонам, разглядывая невиданную до сих пор роскошь.
- Дэмиан! – воскликнула Гермиона, кидаясь к нему.
- Стоять, - скомандовал Драко, преграждая ей путь. – Подойди сюда, - он поманил мальчика к себе, и Дэмиан бесстрашно пошел вперед.
Малфой присел на корточки и внимательно рассмотрел мальчика. Черты лица Дэмиана были тонкими, а подбородок немного острым, но особого сходства слизеринец не уловил. Мальчик полностью проигнорировал взгляд отца и, наморщив грязный нос, поинтересовался:
- Мам, а что мы тут делаем?
Гермиона попыталась ответить, но Драко жестом велел ей замолчать.
- Он на меня не похож, - прошептал он, поворачиваясь к ней, словно цепляясь за соломинку. – Совсем.
- А ты скажи своим домовикам, чтобы они вымыли ему голову, - огрызнулась Гермиона. – Отпадет масса вопросов.
- Хозяин прикажет выполнять? – заикающимся голосом поинтересовался эльф, и Драко молча кивнул.
Когда мальчишку вымыли и причесали, Малфой понял, что Гермиона была права – на Уизли Дэмиан был похож не больше, чем Поттер на Хагрида. Сын Грейнджер был его точной копией. Глядя на светлую макушку мальчика, стоявшего перед ним, Драко размышлял о том, что же ему делать дальше.

Люциус совершенно забыл, что сам отправил пленницу в ванную, а, войдя, замер, увидев воистину восхитительное зрелище. Домовики смыли, наконец, слой грязи с кожи Джинни, и он увидел, что она довольно гладкая. Оттенок был, правда, немного смугловат, но ее это совершенно не портило. Девушка вытянула стройные ноги, и Люциус машинально отметил, что его брюки стали сильно давить в районе паха. Одна из эльфиек принесла шампунь, нанеся его на волосы Джинни, девушка выгнулась назад, обнажив маленькую грудь и, закрыв глаза, прошептала:
- Как же хорошо…
- Неужели? – не сдержался он.
Девушка испуганно обернулась, а потом сжалась, прикрываясь руками, и ушла под воду по самую шею.
- Что вы здесь делаете? – ахнула она.
- Во-первых, я не давал тебе разрешения разговаривать, - нахмурился мужчина, делая шаг вперед. – А во-вторых, это – моя ванная.
Джинни в панике схватила длинное полотенце, лежавшее рядом и в спешке завернулась в него.
- Я не знала… - пролепетал она, выбравшись из воды, и поняла, что допустила большую ошибку – полотенце тут же прилипло к телу, обрисовывая его контуры.
- Все вон! – процедил сквозь зубы Люциус, и домовики поспешно исчезли.
- Мистер Малфой, - Джинни испуганно попятилась. – Я не знала… Я не хотела помешать…
Он двинулся вперед, а Джинни продолжала отступать, пока не уперлась во вторую дверь. В надежде найти за ней укрытие, девушка повернула ручку и рванулась вперед. Вслед ей летел довольный смех Люциуса:
- А там – моя спальня.
Джинни остановилась как вкопанная и хотела уже бежать назад, но в дверях появилась знакомая фигура.
- Рад, что ты сама решила нанести мне визит.
Люциус сбросил мантию, оставшись в темной рубашке и брюках. Девушка в ужасе вытаращила глаза.
- Что вы делаете?
- Повторяю, - раздраженно напомнил Малфой-старший. – Я не давал тебе разрешения разговаривать!
Девушка кинулась в сторону, пытаясь добраться до двери в коридор, но ее тут же остановило простое заклинание. Люциус медленно приблизился к жертве. Джинни смотрела на него расширенными от страха глазами и боялась даже моргнуть.
- Я спрошу только один раз, - прошептал он, проведя пальцем по ее подбородку. – Под Империусом или без?
Девушка молчала.
- Ладно, - пожал плечами маг и поднес волшебную палочку к ее лицу. – Тогда выберу я.
- Без! – неожиданно выпалила Джинни.
Люциус усмехнулся и, стянув с нее полотенце, отменил удержавшее ее заклинание.
- Иди туда, - скомандовал он, кивнув в сторону дивана.
Джинни молнией метнулась в сторону и уселась на диване, предварительно замотавшись в плед, которым тот был укрыт.
- Хорошая попытка, - покачал головой Люциус, сбрасывая рубашку. – Только вряд ли тебе это поможет.
Девушка зажмурилась. «Мерлин, помоги мне, - думала она. – Уж лучше бы меня купил владелец фабрики по вытравливанию драконьей чешуи…»
Она открыла глаза, когда почувствовала, как властные руки мужчины укладывают ее на диван. Увидев, что на Люциусе остались только брюки, она испуганно дернулась, но он не дал ей подняться. Резким движением он распахнул плед, пожирая глазами свое приобретение. Джинни инстинктивно прикрылась ладонями, но ее остановил ехидный голос Малфоя-старшего.
- Я могу передумать относительно «Империуса», - усмехнулся Люциус, медленно проведя рукой по ее животу и останавливая ладонь на груди девушки.
- Мистер Малфой, - прошептала Джинни, поднимая на него полные слез глаза. – Умоляю… Лучше просто убейте меня…
- Ты обошлась мне в тысячу галеонов, куколка. Я денег на ветер не бросаю.
- Не надо… - закусив губу, прошептала она, когда его рука провела черту от ее солнечного сплетения к животу. – Пожалуйста.
Люциус видел, как от страха дернулись хрупкие плечи девушки, но ничего не мог с собой поделать. Она слишком сильно притягивала его. Джинни пыталась завернуться в шелковый плед, на котором лежала, но Люциус властно удержал ее руки, припечатал их к бархатистой обивке дивана.
- Если ты не будешь дергаться, - прошептал он, наклоняясь к ней. – То тебе не будет больно.
От звука его голоса кожа Джинни покрылась мурашками. Люциус видел, как она дрожит под ним, и как часто вздымается ее маленькая грудь. Эта худенькая ведьма была совершенно не похожа на Нарциссу с ее округлыми формами и белесой кожей, но он чувствовал, что ему безумно хочется прикоснуться к ней. Люциус накрыл губами ее маленькую грудь, и девушка всхлипнула. На миг мужчине показалось, что он потерял голову. Джинни была такой нежной и свежей. Люциус почувствовал себя так, словно выпил омолаживающее зелье. Она что-то шептала ему, но он ее уже не слышал. Джинни чувствовала, что язык мужчины становится все настойчивее, и, застонав, откинула голову назад. Люциус переместил губы ко второй груди Джинни, дразня ее легкими прикосновениями. Он лизнул кожу вокруг ее соска, снова накрывая ее грудь своим ртом. Девушка дернулась, все еще пытаясь высвободить руки, а потом замерла. Мужчина поднял на нее глаза.
- Умоляю, - прошептала она. – Мистер Малфой…
- Я не давал тебе разрешения разговаривать, - напомнил он, накрывая ее рот своим.
Джинни вздрогнула, когда почувствовала, как его язык, еще недавно дразнивший своими прикосновениями ее грудь, дотронулся до ее языка. Губы мужчины были такими горячими и… властными. Ей стало страшно от осознания того, что сейчас ее целует один из сторонников человека, убившего Гарри. Она дернулась, но Люциус перехватил ее запястья одной рукой, а скользнув второй между ее худых бедер. Мужчина не без удовольствия отметил, что его пальцы тут же стали влажными, а Джинни всхлипнула, почувствовал эту реакцию.
- Не надо, - прошептала она, судорожно сжав ноги.
- Так Поттер не успел это получить? - усмехнулся Люциус, направляя свой палец глубже. – Чиста и невинна?
- Пожалуйста, - прошептала Джинни. – Умоляю… Не надо…
Мужчина осторожно повернул руку, погрузив в нее свой палец до предела, и Джинни застонала, а потом всхлипнула. Ей было стыдно за реакцию собственного тела - кожа словно горела под прикосновениями мага. Больше пяти лет она не испытывала подобного желания. Люциус видел это в ее глазах, и с довольной усмешкой ритмичными движениями то направлял палец внутрь, то практически доставал его. От бешенного темпа дыхание девушки участилось. Застонав, она выгнулась под ним. От этого движения волна безумного желания прошла по телу мужчины, а брюки снова врезались в пах. Он медленно убрал руку, сжимавшую запястья девушки, но она не сделала попытки освободиться, лишь еще сильнее вцепилась пальцами в обивку дивана. Свободной рукой он расстегнул брюки, машинально отметив, что его пальцы нервно подрагивают. Девчонке удалось его завести. Люциус осторожно убрал палец и дождался, пока обезумевшая от желания Джинни откроет глаза. Она поняла, что он собирается сделать дальше, но даже не дернулась. Люциус усмехнулся и вошел в нее. Девушка испуганно охнула, но он лишь сильнее прижал ее к себе и начал медленно двигаться. Слезы выступили на глазах Джинни, и она, зажмурившись, снова всхлипнула от боли.
- Расслабься, - приказал мужчина, но девушка смогла только разрыдаться.
- Я не могу…
- Открой глаза, Джиневра, - услышав собственное имя из уст Люциуса Малфоя, Джинни испуганно уставилась на волшебника.
- Просто расслабься и впусти меня, - прошептал он, неосознанным жестом погладив ее волосы.
- Я боюсь, - призналась она, но попыталась не напрягать мышцы.
Почувствовав, что преграды нет, он снова вошел в нее. Девушка тихо вскрикнула, а потом застонала, закрыв лицо ладонями. Что же она делает? Она уступает? Джинни чувствовала, как слезы душат ее, но ничего не могла с собой поделать.
- Умница, - выдохнул Люциус, ускоряя ритм движений.
Джинни снова закрыла глаза, чтобы не видеть его лица над собой, но ей было достаточно реакции своего тела-предателя, которое отзывалось на каждую ласку мужчины. Ее руки перестали слушаться, и девушка обняла Люциуса за плечи. Почувствовав, что кульминация близка, он потянулся к ее губам и поцеловал, и не без удовольствия отметил, что девушка отвечает на его поцелуй.

Джинни сидела на диване в спальне, закутавшись в тот самый плед, на котором лежала несколько минут назад. Никогда она не чувствовала себя такой грязной. Девушка понимала, что все произошедшее между ними, не было изнасилованием. Она только что отдалась врагу. Спрятав лицо в ладонях, Джинни разрыдалась.
- Я предала тебя, Гарри, - прошептала она.

Волосы, чтобы я не могла пошевелить головой.
- На этот раз все будет очень-очень медленно, Анастейша.
И он медленно входит в меня. Медленно, медленно, пока не помещается во мне цели-ком. Безжалостно, неумолимо. Я громко стону. На этот раз я

Ощущаю его глубже, приятнее. Он нарочно отступает назад, немного медлит и входит до конца. Это повторяется снова и снова. Дразнящий, медленный

Ритм и краткие мгновения, когда он полностью во мне, дово-дят меня до исступления.
- Так приятно тебя чувствовать, - говорит Кристиан, и у меня внутри все начинает трепетать. Он снова отступает и ждет. - Нет, детка, не сейчас,

Шепчет он. Когда дрожь стихает, он начинает все снова.
- Пожалуйста… - умоляю я. Я не знаю, смогу ли это выдержать. Мое тело так напря-жено и так жаждет разрядки.
- Я хочу, чтобы тебе было больно, детка, - бормочет он и все длит и длит эту неспеш-ную, сладостную пытку, вперед, назад. - Я хочу, чтобы завтра

Каждое твое движение напо-минало тебе, что ты была со мной. Ты моя.
Я испускаю стон.
- Прошу тебя, Кристиан.
- Чего ты хочешь, Анастейша? Скажи мне.
Я снова стону. Он снова отступает и, медленно поведя бедрами, входит в меня.
- Скажи мне, - просит он.
- Тебя, ну, пожалуйста.
Он самую чуточку увеличивает ритм, и его дыхание сбивается. Я начинаю ускоряться, Кристиан подхватывает.
- Ты. Такая. Сладкая, - произносит он между толчками. - Я. Так. Тебя. Хочу.
Я могу только стонать.
- Ты. Моя. Кончай, детка, - рычит он.
В его словах моя погибель, они сталкивают меня в пропасть. Мое тело содрогается в конвульсиях, и я кончаю, громко выкрикнув его имя в подушку.

Еще два быстрых толчка, и Кристиан замирает, изливаясь в меня. Потом опускается мне на спину, уткнувшись лицом в мои волосы.
- Черт. Ана, - выдыхает он, сразу же выходит из меня и откатывается на другой край кровати. Совершенно измученная, я подтягиваю колени к груди и

Проваливаюсь в усталый сон.

Когда я просыпаюсь, за окном еще совсем темно. Я не представляю, как долго длился мой сон. Вытянувшись под одеялом, чувствую приятную боль.

Кристиана нигде нет. Я са-жусь, глядя на панораму города передо мной. Почти все окна погашены, на востоке чуть брезжит рассвет. Доносятся звуки

Музыки. В серебристых переливах нот слышна грустная, нежная жалоба. Бах, как мне кажется, но я не уверена.
Заворачиваюсь в одеяло и иду по коридору в гостиную. Кристиан сидит за фортепьяно, полностью погруженный в музыку. Лицо его печально, под стать

Мелодии. Играет он великолепно, как профессиональный музыкант. Прислонившись к стене у входа, я в восторге слушаю. Кристиан сидит без рубашки,

Освещенный светом единственного торшера, стоящего рядом с роялем. Во мраке дома он пребывает в своем, отгороженном от остального мира круге

Света, неприкасаемый… одинокий.
Я тихо подхожу к нему, завороженная возвышенной, бередящей душу мелодией, и как загипнотизированная смотрю на длинные ловкие пальцы, мягко

Касающиеся клавиш, паль-цы которые так искусно возбуждали и ласкали мое тело. При этой мысли я краснею и плот-нее свожу ноги. Он поднимает

Голову: бездонные серые глаза ясны, выражение лица не разобрать.
- Прости, - шепчу я.

Ты меня калечишь, а не любишь, - усмехнулась я.

Ты моя женщина, что хочу, то и творю с тобой, - уже в ухо мне произнес Женя и прикусил мочку.

Пожалуй, мне нравится такое положение вещей!

Его пальцы спустились к внутренней стороне моего бедра и начали возбуждающе нежно водить по коже. Мое дыхание участилось, и я услышала, как Женя тоже тяжело задышал. Он отстранился назад и сел на мои ноги выше колен, продолжая пытку: его пальцы то сжимали мои ягодицы, то нежно водили по внутренней стороне бедра. Затем он просунул руку между моих ног и накрыл мою влажную и требующую немедленного удовлетворения плоть.

Указательным пальцем Женя проник в меня и начал медленно двигать им. Я в ответ откровенно приподнимала бедра, сходя с ума от его прикосновений. Не хочу, чтобы это заканчивалось. Мне нужен только этот мужчина!

Женин палец задвигался быстрее, а другой рукой он стал поглаживать мои ягодицы. Затем, покинув мою плоть, поднялся чуть выше. Схватив меня руками за бедра, он приподнял их и коленом чуть раздвинул мне ноги. Положил руку на поясницу и надавил, заставляя прогнуться. Я охотно подчинилась. Сейчас я была готова даже прыгнуть с высотки, лишь бы доставить удовольствие этому мужчине.

Пока Женя медлил, я нетерпеливо двигала бедрами, желая скорее почувствовать внутри себя его твердый член. Он наклонился и снова укусил меня за ягодицу. Я застонала.

Моя, - хрипло проговорил Колосов, и в этот момент я почувствовала, как его плоть прикоснулась к моей.

Женечка… - захныкала я, продолжая призывно двигать бедрами, но Женя, дразня, просто водил членом по моим складкам.

Хочешь почувствовать его в себе?

Он начал двигать бедрами в такт мне, не проникая.

Да… - одними губами сказала я, неуверенная, что он меня услышал. На большее моих сил не хватало.

Моя девочка.

Он провел рукой вдоль спины и резко вошел в меня, лишая рассудка и выбивая воздух из моих легких. Я громко застонала.

Тихо, тихо…

Руками нежно провел по ягодицам и сжал их в ладонях.

Покинув мое тело, Женя снова до упора вонзился в меня. И я снова не смогла сдержать стон.

Черт! Аля, тише.

Он издевается? Как я могу молча переносить все то, что он творит со мной?

Женя еще выше приподнял мои бедра, рукой упираясь мне в поясницу. На несколько секунд замер, водя руками по спине, а затем неожиданно начал жестко двигаться во мне. Я чувствовала в себе его член, как он трется о стенки моего влагалища. Казалось, от силы этого трения я сейчас вспыхну, как спичка. А Женя, крепко сжимая пальцами мои ягодицы, продолжал насаживать меня на свой член. Прижавшись грудью к подушке и закусив один ее конец зубами, я поймала его ритм. С каждым движением мои стоны становились все громче и громче. Я уже совершенно не могла сдерживаться.

О, Боже! - простонала я, сжимая покрывало в кулаке.

Нравится? - с придыханием прошептал Женя, наклонившись ко мне и не останавливаясь ни на секунду.

Я кивнула, но его такой ответ, видимо, не удовлетворил. Он еще резче вошел в меня, заставляя стон вырваться наружу.

Тебе хорошо? - И новый безжалостный толчок.

Да-а-а… - громко простонала я и бессильно ударила ладонью по кровати.

Тихо, - усмехнулся Женя.

Черт, ему еще и смешно?

Он схватил меня за волосы и слабо потянул на себя. Поддавшись, я уперлась спиной в его потную грудь. Во время резких толчков я чувствовала, как напрягаются мышцы на Женином теле, и от этого, казалось, еще больше сходила с ума.

Теперь мы оба стояли на коленях.

Он обнял меня руками за талию, прижимая ближе к себе, ни на миг не прекращая двигаться во мне. Затем обхватил руками мою грудь, большими пальцами почти грубо лаская соски. А я стонала, сгорала, подхватывала его ритм. Вдруг Женя засунул два пальца мне в рот и начал двигать ими. Боже! Неужели это не сон? Неужели все, что я чувствую, действительно, реально? Высунув пальцы, он сжал ими мой сосок. Я выгнулась дугой, сильнее прижимаясь к его паху, чувствуя, что снова приближается волна оргазма. Боже, два оргазма за одну ночь!

Сминая мою грудь, играя моим соском и продолжая неистово насаживать меня на свою возбужденную плоть, Женя тяжело дышал, уткнувшись мне в шею.

Люблю. - Он вошел до упора. - До одури люблю.

Именно эти слова и стали для меня последней каплей. Я подняла руку и пальцами вцепилась в Женины волосы. И в тот же миг почувствовала, как сильнейший оргазм сотрясает мое тело. Я открыла рот, готовая закричать от наслаждения. Но Женя повернул мое лицо к себе и прижался к губам, проглатывая мой стон. Не в силах справиться с ощущениями, которые накрыли меня с головой, я прикусила Женину нижнюю губу, отчего он, застонав, жестко вошел в меня еще несколько раз, протяжно застонал и кончил.

Обессиленная, я спиной упала на Женину твердую грудь, продолжая сжимать его волосы в кулаке. Он нежно провел рукой вниз живота и накрыл ладонью мою плоть.

С ума можно сойти, - тяжело дыша, прохрипел мне в шею. - Не думал, что такое бывает…

Какое «такое»?

Что? - переспросил Женя, самодовольно улыбаясь мне в шею.

Какое? - с трудом разлепив губы, прошептала я.

Такое, - повторил он и плавно вышел из меня.

Я издала слабый стон, а он откинулся на кровать и потянул меня за собой. Я легла к нему спиной, положив голову ему на руку. Другой рукой он притянул меня за талию ближе к себе. Так мы лежали несколько минут, пытаясь прийти в себя.

Жутко хочу спать. Две недели толком не спал. Все в догонялки играл, - тихо произнес Женя, целуя мою шею и пальцами убирая влажные пряди волос с моего лица.

Так спи, - прошептала я, чувствуя, что сама проваливаюсь в сон.

Боюсь проснуться и не застать тебя.

Такого не будет.

Нам надо многое обсудить завтра, - сонно проговорил Женя.

Я прикрыла веки, радуясь, что мои мечты стали сбываться.

Когда я проснулась, часы на комоде показывали пять утра. Совсем скоро надо будет объясняться с Антоном. Тяжело вздохнув, я повернулась к спящему рядом Жене. Его рука по-прежнему крепко прижимала меня к себе, дыхание было ровным. Он улыбался во сне и от этого был похож на мальчишку.

Вот и все! С сегодняшнего дня начинается отсчет моей новой жизни. С Женей. Без Антона. В груди защемило. Смогу ли я нормально жить, зная, что так подло поступила с ним?

Я аккуратно убрала Женину руку, отчего он заерзал и нахмурился.

Я сейчас, милый, - поцеловала его в губы и погладила по щеке.

Встав с кровати, я огляделась. Что бы накинуть на себя? Не найдя ничего подходящего, отправилась в ванную голышом. Перед тем, как скрыться за дверью, еще раз посмотрела на мирно спящего Женю. Не могу смотреть на него без улыбки. Тем более теперь.

В ванной, подойдя к зеркалу, я взглянула на свое отражение. Боже! На голове гнездо, иначе и не назвать. Точно кукушка! Губы распухли от жадных Жениных поцелуев. На руках и груди начали проявляться синяки. А вот это уже плохо! Я оглядела свое тело. Кошмар! Синяки были везде: на бедрах, на ребрах, на запястьях, на шее…

Колосов…

Но как приятно было вспоминать, при каких обстоятельствах я их получила.

Остатки туши под глазами окончательно исказили мой человеческий облик. Надо хоть смыть. «Ведьма», - вспомнилось, как Женя назвал меня так сегодня после того, как я ласкала его ртом. Кровь прилила к щекам. Я осмотрелась, в надежде найти какую-нибудь резинку или заколку. Ага, в ванной Колосова?

Открыла шкафчик рядом с зеркалом, посмотрела на полках и на самой нижней действительно обнаружила заколку.

Твою мать, Алина! Разве ты не хотела найти заколку? Блин, хотела! Но не рассчитывала. Может, это Милы? Ну, мало ли…

Я потянулась к заколке, но дрожь в обессиленных руках не позволила даже нормально ухватить ее пальцами. Заколка упала. Черт! Если бы еще на пол! Я посмотрела вниз и тяжело вздохнула. Мусорное ведро.