Элфи коэн безусловные родители как уйти от поощрений и наказаний к любви и пониманию. Три принципа безусловного воспитания элфи коэна Как уйти от поощрений и наказаний к любви и пониманию

Вы не замечали, что на людях ведете себя с ребенком по-другому? Больше одергиваете, больше стараетесь подогнать его поведение под "социально-приемлемое"? Нет? Я, к сожалению, замечала.

Несколько выдержек: про успешность ребенка, про страх общественного осуждения, про спешку, и еще кое-что важное про отношения. И на этом заканчиваю цитировать Коэна.

Про успешность

"...Как точно выразился психолог Эрих Фромм, «на свете мало родителей, которым бы хватило смелости и независимости беспокоиться более о счастье своего ребенка, чем о его успешности». В некоторых случаях «пресс успеха» достигает такой болезненной стадии, что настоящее ребенка бросается в жертву его будущего. Занятия, которые приносят интерес и удовольствие заменяются подготовкой в Гарвард. Такие родители все рассматривают в свете выгоды, любое решение о том, чем займутся их дети в школе, или после школы, оценивается с точки зрения пригодности для будущих целей. Они растят не детей, а живые резюме, и к моменту взросления дети уже научились записываться только в те кружки, которые впечатляют отборочные комиссии колледжей, игнорируя (а потом и теряя способность понимать), что им на самом деле сейчас было бы интересно"

Про страх осуждения

"Многие родители живут в страхе того, что окружающие – и не только друзья и близкие, а безымянный и вечно присутствующий судья по имени «люди» - скажут об их детях, и соответственно, об их способностях как родителей. Этот страх особенно ослабляет, когда соединяется с двумя другими страхами, которые я описал выше. Но даже вполне разумные родители зачастую чувствуют себя не в своей тарелке, если кто-то где-то подумает: «боже мой, что творит эта мамаша!. Вы только взгляните на этих детей!».

Подумайте, сколько из того, что мы делаем с детьми, определяется тем, что подумают о нас другие. Взрослый дает что-то малышу, и мы немедленно встреваем «Скажи «спасибо», по видимости обращаясь к младенцу, который естественно не может еще сказать «спасибо», да и скорее всего слишком мал, чтобы даже учиться на примере. На самом деле мы говорим со взрослым посредством ребенка, чтобы он видел, что МЫ знаем, что нужно отвечать вежливо, и как нужно растить детей. Как я говорил, люди в нашей культуре скорее склонны обвинять родителей в недостаточной жесткости, чем в излишней – и хвалить детей, если они «ведут себя хорошо» чаще, чем, скажем, если они проявляют любопытство.

Поэтому, если мы сложим вместе страх родителя, что его осудят, и потенциальную направленность осуждения, мы получим совершенно неудивительный факт: мы более склонны применять меры принуждения и озаботиться необходимостью контролировать наших детей, если мы находимся на людях. Как и с другими страхами, это зачастую превращается в самовыполняющееся предсказание: принуждение ребенка из страха, что люди подумают, приводит к большему количеству именно того поведения, которое мы боимся, что они увидят. "

Про спешку

"Я видел, как родители подталкивали годовалых детей ходить, критиковали их за ползание, настаивали, что теперь они сами могут идти вверх по лестнице. Я видел, как вилки вкладываются в совершенно не готовые к ним руки с комментарием «ешь как большой». Убеждение «раньше значит лучше» может прийти от страха «позже». Этот страх, в свою очередь, базируется на убеждении, что нельзя позволять, чтобы дети «застревали». Их пора прикармливать, приучать к туалету, учить ходить и говорить, обслуживать себя.

Родители беспокоятся, если дети ведут себя так, как по мнению родителям пристало вести более младшим детям. Но почему? Один мой друг смотрит шире, риторически спрашивая: «вы что, правда думаете, что она будет ползать (или носить подгузник) в средней школе? Куда торопиться?». А уж говоря о средней школе, когда вы в последний раз видели родителя подростка, подталкивающего его взрослеть быстрее – больше ходить на вечеринки без родителей, стать сексуально активным, и получить уже наконец водительские права!

Есть родители, примирившиеся с естественно медленным ходом вещей – это родители инвалидов, с отставанием в развитии. Им пришлось столкнуться с самым тяжелым страхом своей жизни, и научиться с этим жить. Но почему бы родителям нормальных детей не расслабиться и не позволить детям развиваться в собственном ритме? Одно дело, когда вы адски устали тащить четырехлетку на руках, и другое дело отказываться нести его, потому что детей в его возрасте уже не носят на руках – или еще шире, дети всегда должны делать сами то, что уже в состоянии делать.

Моя девятилетняя дочь любит смотреть телепередачи для более младших детей. Сначала я нервничал. Потом я осознал несколько важных вещей. Во-первых, она получает достаточно умственной стимуляции в течение дня, и заслуживает права расслабиться на простом развлечении (если взрослые расслабляются на глупых сериалах и дешевых детективах в мягкой обложке, почему пятиклассник не может посмотреть программу для пятилетних?). Во-вторых, когда я посмотрел кое-какие из программ с ней, я понял, что она использует свои более развитые способности, чтобы замечать непоследовательности, придумывать другие сценарии для героев, или раскрывать технические фокусы. В третьих, и самых важных, просмотр программы или прочтение книжки «ниже ее уровня» не делает ее более глупой. Проблему скорее создаст попытка подтолкнуть ее повзрослеть быстрее. Страх застрять в детстве напрямую связан со страхом, что наши дети отстанут. Это помогает объяснить феномен популярности вредных, сеющих страх книг с названиями типа «Что должен знать ваш двухдневный ребенок».

Каждый раз когда я вижу, как придирчиво родители оценивают детей в комнате на предмет, кто уже что умеет, я вспоминаю братьев и сестер, которые ревниво смотрят, не перепало ли одному больше десерта. Принудительная потребность сравнивать отражает страх, уникально культивируемый в обществе, помешанном на конкуренции, что другие дети обгонят вашего. Люди, рассматривающие детство как гонку, неизбежно создают всю палитру непродуктивного стресса для своих детей. "

"НЕ СПЕШИТЕ. Раньше я давал такой совет родителям маленьких детей в шутку. Естественно, мы не всегда в состоянии контролировать, как идет наш день, и лишнее время у нас не всегда есть. Но я стал более серьезно относиться к этому вопросу, и обращать внимание на то, что стоит сделать все возможное, и как можно чаще, чтобы избегать ситуаций, где мы вынуждены использовать принуждение. Родители становятся более контролирующими, когда время поджимает, точно так же, как и на людях. Комбинация двух этих условий – убийственна.

Когда у вас найдется спокойная минутка, присядьте (с вашим мужем или женой, если они есть), и подумайте, где можно изменить ваш режим, чтобы избежать необходимости торопить ребенка. А что, если мы будем вставать на 15 минут пораньше? А по магазинам поедем в субботу? А купаться будем в другое время? Иногда избежать спешки легче, чем мы думаем, а тем самым мы подарим детям не чувствовать, что их торопят, чтобы они могли наслаждаться детством.

Еще одна выгода: пересмотр режима дает вам редкую возможность «взять ожиданием» ребенка, который сопротивляется или отказывается, вместо применения угроз. Если он отказывается делать что-то, что по вашему мнению должно быть сделано, вы можете сказать «Прости милый, но куртку нам придется надеть. На улице холодно и идти нам далеко. Но если ты хочешь подождать минутку, ничего страшного. Скажи мне, когда будешь готов» (я ловлю себя на том, что часто использую это предложение). Если вы ослабите хватку и дадите детям немного времени, обычно они соглашаются. Помните, однако, что хотя вы и даете детям выбор времени, вы все равно применяете свою волю, и поэтому пользоваться этой техникой постоянно не стоит. В соответствие со вторым принципом этой главы, настаивать на подчинении стоит только хорошо подумав, является ли ваше требование необсуждаемым, и почему. "

Про отношения

"Говоря о высших целях, нельзя переоценить важность отношений, которые у нас складываются с детьми. Мой друг Дэнни недавно суммировал все то, чему он научился за годы отцовства: «Вовсе не всегда важно, что ты прав». Я бы сказал, что это совсем не важно, если дети сжимаются, когда вы входите в комнату.

Безусловно, крепкие и любящие отношения важны не только потому, что они полезны, они важны сами по себе. Вот почему нам стоит задаваться вопросом, стоит ли ставить под угрозу такие отношения, чтобы добиться, чтобы ребенок не просыпался по ночам, или начал ходить на горшок, или ел более аккуратно за столом. Будут времена, когда нам придется настоять на своем, и дети будут на нас сердиться. Но прежде чем мы займемся жестким вмешательством, прежде чем сделаем ребенка несчастным, и, безусловно, прежде чем мы сделаем что-то, что может быть расценено, как условие для нашей любви, мы должны быть уверены, что это стоит подпорченных отношений."

"Самый больной вопрос, конечно же, это как нам продолжать доносить безусловную любовь даже тогда, когда дети продолжают вести себя неподобающе, и мы считаем, что намеренно (ведь мы им сто раз говорили!). Принято считать, что они «тестируют границы». Это очень популярная фраза в мире дисциплины, и обычно используется для того, чтобы оправдать установку еще более жестких границ, а иногда – для наказания. Но я подозреваю, что плохим поведением дети тестируют нечто совершенно иное – а именно, безусловность нашей любви. Может быть, они ведут себя неприемлемо, чтобы посмотреть, перестанем ли мы их принимать. Ответом должен быть упрямый отказ заглатывать наживку. Мы должны успокоить их: «Что бы ты ни делал, как бы я не сердился, я никогда, никогда, никогда не перестану любить тебя». Сказать это столькими словами нелишне, но говорить прежде всего должны дела. Безусловные родители постоянно, и особенно в период конфликта, доносят до ребенка, насколько он важен и значим для них. Когда ребенок ведет себя не слишком хорошо, такие родители могут сказать, что это поведение – временно и не в стиле ребенка, оно не отражает того ребенка, которого они знают и любят (обратите внимание, что напоминание говорить о безусловности нашей любви сильно отличается от более привычных советов заменить замечания похвалами. Позитивные оценки не отменяют негативных оценок, потому что проблема в самих оценках).

Эти рекомендации – как и вся идея безусловного принятия – касается и образования тоже. Мэрилин Уотсон, психолог в области образования, учит учителей, как превратить школьный класс в интересующееся и чувствующее сообщество, и подчеркивает, насколько ученикам важно, что их понимают и им доверяют. Учитель вполне может объяснить, что какие-то действия неприемлемы, продолжая «заверять, на самом глубоком уровне, что он по-прежнему любит и беспокоиться о них, и не будет их наказывать или бросать, даже если они сделают что-то плохое».

«Если мы хотим, чтобы наши ученики знали, что они нам не безразличны», суммирует она, «мы должны выражать свою любовь, не требуя, чтобы взамен они вели себя каким-то образом или показывали какие-то результаты. Дело не в том, что мы не требуем вести себя подобающе – мы требуем. Но наша любовь и беспокойство от этого не зависят». Уотсон замечает, что такую позицию легче поддерживать, даже с агрессивными и жестокими детьми, помня о том, ПОЧЕМУ они ведут себя так. Суть в том, чтобы учитель думал, в чем нуждаются эти дети (эмоционально), и чего недополучают."

"В то время как вполне возможно избаловать детей изобилием вещей, невозможно избаловать их безусловной любовью. Как сказал один из авторов, проблема избалованных детей в том, что они «получают слишком много того, что хотят, и слишком мало того, в чем нуждаются». Поэтому давайте им любовь (в которой они нуждаются), без ограничений, условий и сомнений. Дарите им столько внимания, сколько можете, вне зависимости от настроения или обстоятельств. Пусть они знают, что вы счастливы быть с ними, что они вам важны, что бы ни случилось. Этот основной посыл, как я уже заметил, сильно отличается от похвалы, которая выдается по мерке в зависимости от того, что делает ребенок.

Это не значит, что чувства, которые вызывает ребенок, должны всегда оставаться одинаковыми и недвижимыми. Разве такое возможно? Дети радуют нас, удивляют нас, приводят нас в ярость. Они вызывают у нас слезы, потому что они такие очаровательные и ранимые, а потом внезапно взрослые. Они также заставляют нас плакать от бессилия или бешенства. Мы даже можем испытывать две противоположные эмоции в одно и то же время. И все, что мы испытываем, просочиться в наши лица и в наш голос. Мы не всегда будем довольны, и они будут это знать. Вот почему для нас так важно стараться донести всеми возможными способами, что наши изначальные любовь и принятие их – это данность, крепкий корень всего, что бы мы не чувствовали, или они ни делали в данный момент."

Будьте страннолюбивы друг ко другу без ропота.
(1-е послание ап. Петра 4:9)

Без всякого сомнения, каждый родитель любит и обожает свое чадо. В сердце может струиться искренняя и глубокая любовь к ребенку. Но в отношении вопроса любви к детям не так важно любим ли мы или насколько любим, более правильно задать себе вопрос: как я люблю своего ребенка? Из этого следует узнать чувствует ли, ощущает ли, берет ли ребенок мою любовь? Или я просто люблю своей любовью потому, что мне это нравится, это приятно. Безусловно, от природы в каждом заложена искра любви к детям. Это даже не обсуждается, но вопрос в том, имеет ли мой ребенок доступ к этому источнику любви? Насыщается ли его душа материнской и отцовской любовью? Растет ли мой малыш в любви? Достаточно ли родители открыты к тому, чтобы давать, давать любовь ребенку ничего не требуя взамен?

Сегодня такие вопросы задаются родителям на психотерапевтических встречах и тренингах. Так сложилось исторически, что условная любовь была основой всех отношений взрослых с детьми многие поколения. Сегодня дети являются представителями нового поколения и условности родительской любви не воспринимаются ими, поэтому все чаще можно встретить на улицах наших городов уставших родителей и несчастливых детей.

В современной педагогической литературе началась эпоха смещения акцентов с родительской любви детей за то, как они себя ведут к любви детей за то, кто они есть. Первый вид любви получил определение «условная любовь», то есть дети должны заслужить родительскую любовь примерным поведением и безукоризненно соответствовать родительским стандартам. Второй вид – «безусловная любовь». Она не должна зависеть от того, какое поведение дети пытаются демонстрировать, или насколько они обладают талантами, успешны или хорошо воспитаны, или что-то еще.

Яркой фигурой современной педагогики является Элфи Коэн, американский исследователь в сфере образования, психологии поведения человека и воспитания детей. Он поставил под сомнение многие традиционные принципы воспитания прошлого и предложил новый взгляд на дисциплину и достижения успеха в аспекте воспитания детей. Все свои идеи он подкрепил многолетними социальными опросами и наблюдениями за детьми и их родителями. Самая известная в русскоязычном пространстве теория Элфи Коэн – это теория о нецелесообразности применять чрезмерную похвалу в процессе роста и развития детей младшего и подросткового возраста. Автор утверждает, что похвала – это форма внешних стимулов, которая не дает возможности ребенку действовать по личным побуждениям. Работая с целью угодить родителям - получить похвалу - ребенок не обучается действовать из позиции « мне это нравится» или приносит личное удовольствие. Привязывая детей чрезмерно к оценке из вне, взрослые лишают их развития внутренних стимулов к действию. Вырастая, такие люди продолжают двигаться по жизни в угоду чему-том или кому-то, а не по собственным побуждениям. Это один из результатов условной родительской любви.

Элфи Коэн написал интересную книгу (2005) для родителей под названием «Безусловное родительство». В этой книге автор обсуждает необходимость устанавливать долгосрочные цели родительства. Он показывает на примерах, как важно помогать детям расти и превращаться в заботливых и ответственных взрослых, а не сидеть в послушании. Добиваясь послушания детей, родители достигают краткосрочных целей и, возможно, имеют спокойное детство своего ребенка. Но подход – достичь послушания, по мнению Эльф Коэн, не позволяет ребенку развиваться свободно и в границах своих заданных природой возможностей. Ключевой вопрос воспитания, как утверждает он, это давать детям то, что им нужно в данный момент и как родители удовлетворяют эти потребности. Исследователь призывает родителей пересмотреть подход к дисциплине. Дисциплина нужна и важна. Но, по наблюдениям автора, взрослые чаще всего используют дисциплину с целью контроля над детьми, а не как процесс обучения и коммуникации.

В своей книге Эльфи Коэн выделяет три важных принципа безусловного воспитания:

Первый принцип
Проявляйте любовь безусловно взамен условной.

Элфи Коэн рекомендует родителям показывать безусловную любовь как можно чаще. Это значит, что быть заинтересованными в детях всегда, а не только тогда, когда они чего-то достигают или побеждают. Пусть ребенок растет в атмосфере, где неудача и успех одинаково значимы и замечаются родителями. Если детям выпадает больше внимания и поддержки за хорошие отметки и послушное поведение, за все то, что родители считают правильным, то у них может сложиться впечатление, что любовь зарабатывается, а не дается даром. С таким ощущением человек может прожить всю свою жизнь: зарабатывая свое право быть любимым.

Второй принцип
Используйте безусловную поддержку вместо условной похвалы.

Автор книги обращается к родительским методам воспитания - угроза и похвала. Он предостерегает взрослых не использовать их, с целью контролировать детей. Родитель может думать, что похвала является выражением любви, но Элфи Коэн написал, что похвала – это инструмент контроля в том смысле, что родители учат детей следовать указаниям взрослых и в итоге: «Если ты делаешь то, что я говорю, я покажу тебе мою любовь через мою похвалу». И наоборот: «Если ты не подчинишься мне, я лишу тебя своего внимания и любви». На практике это выглядит как рассерженный родитель или родитель, который игнорирует ребенка.

Безусловная поддержка и похвала – это не одно и то же. Безусловная поддержка существует всегда и она создает базовую защиту для ребенка. Такой вид поддержки не зависит от того, что ребенок сделал или не сделал. Такая поддержка просто есть, как Земля держится на своей оси, так и родительское безусловное сопровождение ребенка является основой его доверия к жизни. Ребенок приходит в мир с большой привязанностью к родителям, в первую очередь к маме. Отрываясь от мамы и вступая собственными силами в потоки жизни, ребенок будет крепче и здоровее, если у него под ногами будет вот эта безусловная поддержка родителей, которая облечена в безусловное принятие – любовь просто так.

Третий принцип
Трудитесь с детьми сообща вместо указывая им, что нужно сделать.

Дети, как чистый лист бумаги, приходят в нашу жизнь с открытостью к обучению жизни. Уже давно подмечено, что дети обучаются быстрее и лучше на практике. Это значит, что не словами призывать детей к деятельности, творчеству, а личным примером. Трудясь сообща со своим малышом или подростком, родитель способствует развитию в нем спонтанности и сосредоточенности. Своим непосредственным присутствием в труде, взрослый показывает ребенку, что я тоже здесь и тоже прикладываю усилия, как и ты, и мы вместе важны друг для друга. Это нельзя рассказать, это можно только показать своей включённостью и искренностью в деятельности.

Существует мнение среди родителей, что безусловное воспитание поглощает все их время и забирает много личной энергии, многие мамы жалуются, что становятся жертвами подхода безусловной любви, потому что отдают свои интересы ради ребенка и их жизнь выглядит как самопожертвование.

Но это не так! Такое понимание противоречит подходу безусловности в воспитании.
Родительство – это добровольное решение. Оно не означает забыть себя и свои потребности. Святая обязанность родителей продолжать расти и развиваться как личности. Быть родителем – это один из этапов жизни, но не вся жизнь. Каждый родитель, заботясь о своем малыше, должен понимать, что его личное счастье в его собственных руках, а не в крохотном маленьком человечке.

Запомните аксиому: счастливые дети вырастают только у счастливых родителей . По другому не бывает!

Безусловные Родители

Как уйти от поощрений и наказаний к любви и пониманию

переведено и выложено тут: http://olkan.livejournal.com/

Обусловленная любовь.

Иногда мне бывает приятно подумать, что, несмотря на все ошибки,

которые я совершил (и продолжу совершать) в качестве родителя,

мой ребенок вырастет хорошим человеком по той простой причине,

что я искренне его люблю. В конце концов, любовь все лечит.

Все что нам нужно – это любовь. Любовь – это когда не нужно

извиняться, что сорвался вчера утром на кухне.

Это успокоительная мысль базируется на принципе, что существует

некая штука, под названием Родительская Любовь, некая

субстанция, которую можно поставлять своим детям в большем или

меньшем количестве (естественно, чем больше, тем лучше). А что,

если это предположение окажется непростительным упрощением? Что,

если есть разные способы любить ребенка, и не все они одинаково

хороши? Психоаналитик Алиса Миллер однажды заметила, что, -

«вполне возможно искренне и глубоко любить ребенка – но не

той любовью, которая ему нужна». Если она права, то правильный

вопрос – это не «любим ли мы?» – и даже не «насколько мы любим?»

своих детей. Он в том, как мы их любим.

Если мы с этим соглашаемся, то достаточно быстро мы можем найти

большой список видов родительской любви, а также предположений,

какая лучше. Данная книга имеет своей целью рассмотреть одно

такое важное отличие – а именно между любовью детей за то, как

они себя ведут, и любовью детей теми, кто они есть. Первый вид

любви «условен», то есть дети могут ее заслужить, ведя себя

тем образом, которым мы считаем приемлемым, или соответствуя

нашим стандартам. Второй вид любви – безусловен: он не зависит

от того, как дети себя ведут, или насколько они успешны или

талантливы или воспитаны, или что-то еще.

Я хочу защитить идею Безусловного Родительства как с точки

зрения его ценности, так и с точки зрения его последствий.

Ценность его заключается прежде всего в том, что дети просто-

напросто не обязаны заслуживать нашего одобрения. Мы должны

любить их, как говорит мой друг Дебора, «без всяких причин».

Более того, считается даже не то, уверены ли мы, что любим их

безусловно, а уверены ли они, что это так.

Что касается последствий, то я готов предсказать, что

безусловная любовь к детям принесет положительный эффект.

Это не только правильно, говоря о морали, но и разумно. Детям

необходимо быть любимыми такими, какие они есть, за то, какие

они есть. Тогда они способны принимать себя, на фундаментальном

уровне, как хороших людей, даже если они терпят неудачу или

провал. Если эта базисная потребность удовлетворена, они более

свободны и способны принимать других людей, и помогать им.

Безусловная любовь, говоря коротко, это то, что нужно – чтобы

дети цвели.

Однако, нас, родителей, постоянно тянут в направлении

постановки условий нашему одобрению. Нас к этому влекут не

только убеждения, в которых растили нас самих, но и то,

как, собственно, нас растили. Можно сказать, мы обусловлены

быть условными, и корни этого проросли глубоко в сознании:

безусловное принятие редко даже в качестве идеала. Набранное

в поисковике Интернета, это сочетание чаще всего ведет на

дискуссии о религии или домашних животных. Оказывается,

большинству людей сложно представить любовь без обязательств.

Относительно ребенка, такие обязательства обычно лежат в

сфере «хорошего поведения», или «успехов». Данная и следующие

три главы исследуют вопросы поведения, особенно того, насколько

большинство популярных стратегий воспитания позволяет детям

чувствовать любовь и принятие только если они поступают согласно

нашим указаниям. Глава 5, в свою очередь, рассмотрит, как

некоторые дети приходят к выводу, что любовь их родителей

базируется на их достижениях - например, в спорте или в школе.

Во второй части книги я выдвину конкретные предложения о том,

как мы можем уйти от «обусловленного подхода и предложить что-

то более близкое той любви, которая нужна нашим детям. Но, для

начала, давайте рассмотрим более широко идею Обусловленного

Воспитания: какие идеи, лежат в его основе (и отличают его от

безусловного принятия), и какой эффект оно оказывает на детей на

самом деле.

Два Способа Растить Детей: Основополагающие Допущения

Моя дочь, Эбигэйл, переживала трудный период в течение

нескольких месяцев после того, как ей исполнилось 4 года,

который, скорее всего, был связан с прибытием

младшего «соперника». Она стала сопротивляться просьбам,

вредничать, кричать, топать ногами. Обычные процедуры и события

дня переросли в битву силы воли. В один из вечеров, я помню,

она пообещала, что пойдет в ванную сразу после ужина. Обещания

она не выполнила, а после мягкого напоминания, начала кричать в

ответ так громко, что разбудила своего младшего брата. Когда мы

попросили ее вести себя потише, она снова начала кричать.

Так вот вопрос: после того, как крики стихли, стоило ли мне и

моей жене следовать обычным частям режима, то есть посидеть в

к воспитанию отвечает на этот вопрос отрицательно: тем самым

мы наградим неприемлемое поведение. Эти приятные события

стоит временно отменить, сказав ей вежливо, но твердо, что

таковы «последствия» ее поведения.

Такой подход звучит успокоительно знакомо для большинства из

нас, и соответствует тому, что вы прочитаете в большинстве книг

по воспитанию детей. Более того, должен признать, что на каком-

то уровне и я бы почувствовал удовлетворение от восстановления

закона, потому что я был серьезно рассержен ее непослушанием. Я

бы, как родитель, проявил твердость, и дал бы ей понять, что так

вести себя непозволительно.

Я бы вернул бразды правления себе.

Подход «безусловный», однако, предполагает, что от такого

соблазна следует воздержаться, и что нам действительно стоит

Однако это не означает, что нам следует просто проигнорировать

случившееся. «Безусловное Родительство» - это не еще одно

модное словечко, означающее позволение детям делать все, что

вздумается. Очень важно (когда гроза прошла), поговорить,

подумать вместе, сделать выводы – именно это мы и сделали с

Эбигэйл после прочтения ее вечерней книжки. Какой бы урок мы

ни хотели, чтобы она усвоила, он имеет гораздо больше шансов

к усвоению, если она будет знать, что наша любовь к ней не

померкла от того, как она себя вела.

Думали ли мы сознательно о них или нет, эти два стиля

воспитания детей базируются на совершенно разных убеждениях о

психологии, о детях, и даже о свойстве человеческой натуры. Для

начала, традиционный подход очень близок к школе, называемой

бихевиоризм, связанной с Ф.Б. Скиннером. Наиболее яркая

характеристика этой школы, как и следует из названия, это

сосредоточение внимания на поведении. С ее точки зрения в людях

важно то, что можно увидеть и измерить. Мы не видим желания или

страха, поэтому нам стоит сконцентрироваться на том, как люди

поступают.

Более того, все поведение может начинаться и заканчиваться,

закрепляться или убывать, исключительно на базе того, насколько

оно «подкрепляется». Бихевиористы считают, что все, что мы

делаем, базируется на некоторой награде, предлагаемой нам

намеренно, или получаемой естественно. Если ребенок выражает

свою любовь к родителю, или делится десертом со сверстником, то

он делает это потому, что в прошлом это приводило к приятным

последствиям.

Если вкратце, то внешние силы, а именно как некто был в прошлом

награжден (или наказан), отвечают за то, как мы поступаем, а то,

как мы поступаем - в сумме означает собственно, кто мы есть.

Даже люди, никогда не читавшие книг Скиннера, похоже, приняли на

веру данные предположения. Когда родители или учителя постоянно

говорят о «поведении» ребенка, получается, что не имеет значение

ничто, кроме того, что лежит на поверхности. Вопрос не в том,

кем являются дети, или что они чувствуют или думают, или в чем

нуждаются. Можно забыть о ценностях и мотивах, идея в том, чтобы

изменить то, как они поступают. Это, естественно, является

приглашением положиться на методики дисциплины, направленные на

то, чтобы заставить детей вести себя – или перестать вести себя

– каким-то образом.

Более специфический пример бихевиоризма, с которым мы

встречаемся каждый день: родители, которые вынуждают детей

извиниться, после того, как они совершили что-то плохое или

недостойное («Скажи «прости пожалуйста»). Посмотрим, что же

здесь происходит. Неужели родители считают, что, заставив

ребенка произнести данную фразу, они автоматически заставят

его испытать искреннее сожаление, несмотря на то, что все

говорит о совершенно противоположном? Или, что еще хуже, думают

ли они вообще о том, чувствует ли сожаление ребенок, потому

что искреннее чувство не имеет значения, но важно, чтобы были

сказаны правильные слова? Обязательные извинения учат детей в

основном одному – говорить то, что они не думают – то есть,

Но это не единственный практический случай, который стоит

пересмотреть. Это один из множества возможных примеров, как

мышление по школе Скиннера – а именно внимание к поведению

– сузило наше понимание детей и деформировало наше к ним

отношение. Мы видим это в техниках, обучающих младенцев

засыпать самостоятельно, или ходить на горшок. С точки зрения

этих методик, почему ребенок хнычет в темноте – не так важно.

Может быть ему страшно, или скучно, или одиноко, или он хочет

есть, или что-то еще. Точно также, не важно, почему ребенок

не хочет писать в горшок, когда родители его об этом просят.

Эксперты, предлагающие пошаговые техники приучения ребенка

ко сну одному, или предлагающие награждать детей стикерами,

золотыми звездочками или возгласами восхищения за то, что

ребенок испачкал горшок, беспокоятся не о мыслях, чувствах

или намерениях, порождающих поведение, а о самом поведении.

(Хотя я не вел таких подсчетов, я бы хотел пока предложить

следующее правило: ценность книги о воспитании детей обратно

пропорциональна количеству раз, в котором в книге встречается

слово «поведение»).

Давайте вернемся к Эбигэйл. Традиционный подход предполагает,

что чтение ей на ночь, или другие способы выражения нашей

постоянной к ней любви, только поспособствуют тому, что она

устроит очередной скандал. Она усвоит, что отказываться от

ванной и будить младенца – допустимо, потому что воспримет наше

выражение любви, как подкрепление того, что она только что

Безусловные Родители смотрят на эту ситуацию, да и вообще

на человеческую природу совершенно иначе. Для начала, этот

подход предлагает нам подумать, что причины, по которым

Эбигэйл устроила скандал, лежат скорее изнутри, чем извне.

Вовсе необязательно, что ее поступки можно объяснить, чисто

механически, глядя на внешние факторы, такие, как позитивное

подкрепление подобного поведения в прошлом. Возможно, ее

охватывают страхи, названия которым она не знает, или отчаяние,

выразить которое она не в состоянии.

Безусловный подход к родительской любви предполагает, что

поведение – это всего лишь внешнее выражение чувств и мыслей,

потребностей и намерений. Говоря еще короче – важен ребенок,

который себя как-то ведет, а не то, как он себя ведет. Дети

– это не животные, подлежащие дрессировке, и не компьютеры,

подлежащие программированию предсказуемо реагировать на

вводимую информацию. Они ведут себя каким-то, а не иным образом,

вследствие множества различных причин, многие из которых сложно

отделить. Но мы не можем игнорировать причины, и реагировать

только на проявления, то есть, поведение. Более того, каждая из

причин скорее всего требует совершенно разного подхода. Если

предположить, что Эбигэйл действительно вела себя несносно,

потому что беспокоилась о том, что мы так много внимания уделяем

ее новорожденному брату, то мы должны разбираться именно с этим,

а вовсе не запрещать ей проявлять страх каким-то способом.

Сквозь все наши усилия понять и разобраться со специфическими

причинами специфического поведения, проходит основной императив:

Ей необходимо знать, что мы ее любим, что бы ни случилось.

Более того, ей особенно важно иметь возможность обнять нас

сегодня вечером, чтобы убедиться на деле, что наша любовь к ней

неизменна. Именно это поможет ей пережить трудный период.

В любом случае, какие либо наказания никогда не будут

конструктивными. Скорее всего, она снова начнет плакать и

скандалить. И даже если временно удастся заставить ее замолчать

– или не позволить выразить что-то, что она будет чувствовать

завтра, из страха, что мы от нее отвернемся, - общий эффект вряд

ли будет положительным. Это именно так, потому что, во-первых,

наказание совершенно не имеет отношения к тому, что происходит

в ее голове, а во-вторых, то, что мы называем «преподать урок»,

она скорее всего воспримет как «отсутствие любви».

В общем смысле, это сделает ее более несчастной, возможно,

заставит чувствовать одиночество, отсутствие поддержки,

понимания. В конкретном же смысле это научит ее, что ее любят

– и она достойна любви – когда она ведет себя так, как хотим

мы. Те исследования, которые проводились, и которые я рассмотрю

ниже, говорят о том, что любое наказание только все ухудшит.

Так как я думал об этих вещах многие годы, я пришел к выводу,

что традиционный подход к воспитанию не может объясняться

только бихевиоризмом. Что-то там еще такое есть. Еще раз,

представьте нашу ситуацию: ребенок скандалит, явно рассержен,

а когда она успокаивается, папа ложится с ней рядом, обнимает

ее, и читает ей сказку. В ответ, любой традиционный родитель

воскликнет: «Нет, нет, вы только закрепляете плохое поведение!

Вы учите ее, что так вести себя допустимо!».

Такая интерпретация включает в себя не только предположение

о том, чему дети учатся в каждой ситуации, или даже о том,

как они учатся. Она включает в себя крайне грустный взгляд

на детей – и, говоря шире, на всю человеческую природу. Она

предполагает, что, если дать им шанс, дети начнут пользоваться

нашей слабостью. Дай им палец, они откусят руку. Они извлекут

самый худший из возможных уроков из неоднозначной ситуации

(не урок «меня любят, несмотря ни на что», а урок «ура!

скандалить и вредничать можно!»). Безусловное принятие будет

интерпретировано, как позволение проявлять эгоизм, жадность,

бесцеремонность, требовательность. Таким образом, по крайней

мере частично, традиционный подход к воспитанию базируется на

циничном убеждении, что принятие детей такими, какие они есть,

позволяет им вести себя плохо, потому что, получается, такие они

В контрасте с этим, безусловный подход к родительской любви

начнет с того, что у Эбигэйл не было цели причинить нам вреда.

Она не злонамеренна. Она сообщает мне единственным доступным

ей способом, что что-то не так. Возможно, это что-то произошло

недавно, или копилось уже давно. Этот подход предполагает веру

в детей, бросает вызов предположению, что они извлекут неверный

урок из выражения любви, или что они будут вести себя плохо,

если знают, что им ничего за это не будет.

Такая перспектива не является идеалистической или романтической,

и не отрицает того, что дети, да и взрослые, зачастую совершают

отвратительные поступки. Детям нужно помогать и детей нужно

направлять, да, но они – не маленькие монстры, которых надо

усмирять и приструнять. У них есть способность проявлять как

сочувствие, так и агрессию, эгоизм и альтруизм, соревноваться и

сотрудничать. В основном это зависит от того, как их воспитали,

включая, помимо многого – чувствовали ли они безусловную

любовь. И когда ваш ребенок утраивает истерику на пустом месте,

или отказывается идти мыться, когда пообещал это сделать –

чаще всего это можно объяснить его возрастом – неспособностью

понять источник своего дискомфорта, или неумением выражать

чувства более подходящим способом, или помнить и выполнять

свои обещания. В важных моментах, выбор между традиционным

и безусловным подходом – это выбор между двумя радикально

противоположными взглядами на человеческую природу.

Однако есть еще один набор положений, которые нам стоит

рассмотреть подробнее. В нашем обществе мы считаем, что все

хорошее должно быть непременно заслуженно, а не раздаваться

просто так. До такой степени, что некоторые впадают в ярость,

если данный принцип нарушается. Обратите внимание, например, на

враждебность, которую многие испытывают к пособиям, и людям,

которые на них живут. Или на широкое распространение схем

оплаты труда по достижениям. Или на учителей, которые считают

все приятное, например, отдых от заданий – наградой за то, что

ученик хорошо выполняет требования учителя.

В конце концов, традиционный подход к воспитанию отражает

тенденцию видеть практически любой тип человеческих

взаимоотношений, даже между членами семьи, как некий вид

экономических транзакций. Закон рынка – спрос и предложение, баш

на баш – достигли статуса универсальных и абсолютных принципов,

как будто все в нашей жизни, включая то, как мы растим своих

детей, аналогично покупке машины или аренде квартиры.

случайно, - выразил это так: «Если я хочу отвести ребенка

покататься на аттракционах, или даже если я хочу просто обнять

и поцеловать ее, я должен сначала удостовериться, что она это

заслуживает». Прежде чем вы отмахнетесь от этого, как от взгляда

одного ненормального, подумайте о том, что известный психолог,

Диана Баумринд, выдвинула подобный аргумент против безусловной

любви, говоря, что «закон взаимности, платы за получаемое – это

закон жизни, который касается всех нас».

проблеме напрямую, тем не менее склонны полагаться на некую

советы основаны на убеждении, что когда дети не ведут себя так,

как нам хочется, то они должны быть насколько-то лишены того,

что им нравится. В конце концов, люди не должны получать что-то

незаслуженно. Даже счастье. Даже любовь.

Сколько раз вы слышали эту фразу, произносимую эмоционально,

требовательно – это «привилегия, а не право»? Иногда я

фантазирую, как можно бы было провести исследование типа

личности людей, которые склонны так думать. Представьте

человека, который настаивает, что все, от мороженого до

внимания, должно выдаваться в зависимости от того, как дети

себя ведут, а не просто так. Вы можете представить себе, как

выглядит такой человек? Какое у него выражение лица? Насколько

он счастлив? Нравится ли ему находиться с детьми в принципе?

Хотели бы вы себе такого друга?

Также, когда я слышу фразу «привилегия, а не право», я всегда

человеческим существам дано по праву? Неужели нет отношений,

которые мы бы предпочли исключить из законов экономики?

Это правда, что взрослые рассчитывают, что за их работу им

заплатят, так же, как они понимают, что за еду и другие вещи

надо заплатить. Но вопрос в том, исключаем ли мы, или при

каких обстоятельствах мы исключаем из закона «баш на баш» наши

отношения с близкими и друзьями. Социальные психологи заметили,

что действительно есть люди, с которыми мы вступаем в отношения

взаимообмена: я сделаю что-то для тебя, если ты сделаешь что-

то для меня (или дашь мне что-то). Но они также добавляют, что

это не так, да и мы не хотели бы, чтобы это было так, во всех

наших отношениях, многие из которых основаны на любви, а не на

взаимообмене. Более того, одно из исследований выявило, что

люди, рассматривающие свои отношения с супругом через призму

взаимообмена, которые беспокоятся, чтобы получать столько же,

сколько они отдают, склонны быть менее счастливы в браке.

Когда наши дети вырастают, у них будет масса возможностей

принять участие в экономических взаимодействиях, в роли

покупателей или работников, в сфере, где личный интерес – это

главное, а условия сделки могут быть точно просчитаны в каждом

случае. Но Безусловные Родители настаивают, что семья – это

убежище, оазис, где можно укрыться от таких взаимоотношений.

В частности, за любовь родителя не нужно платить никак. Это в

самом простом и чистом смысле подарок. Это право любого ребенка.

Если вы с этим согласны, если остальные положения Безусловного

подхода находят у вас в душе отклик – а именно, что мы должны

смотреть на ребенка целостно, а не только на его поведение, что

не стоит предполагать за ребенком худшие намерения, и так далее

– тогда стоит поставить под сомнение методики традиционного

воспитания, которые базируются на прямо противоположных

убеждениях. Суммировать данные практические подходы можно,

назвать их техниками, применяемыми к детям, чтобы добиться

послушания. В противоположность этому, подходы, предлагаемые во

второй части книги, естественным образом вытекают из подхода

безусловной родительской любви – это совместные с детьми усилия,

которые помогут им вырасти хорошими людьми, умеющими принимать

достойные решения.

Эффекты Традиционного Воспитания

Точно так же то, что мы делаем сейчас, может идти вразрез с

более долгосрочными целями, которые мы ставим для наших детей,

так и методы традиционного воспитания могут противоречить нашим

самым глубоким убеждениям. В обоих случая стоит пересмотреть,

что мы делаем с нашими детьми. Но оспаривание традиционных

методов воспитания не заканчивается на их связи с ценностями и

положениями, многие из которых нас могут крайне обеспокоить.

Спор становится тем насыщеннее, чем более мы погружаемся в

исследование эффектов такого воспитания на детях в реальном

Около полувека назад, один из пионеров психологии Карл Роджерс

предложил ответ на вопрос «Что происходит, когда любовь

родителя зависит от того, что делает ребенок». Он показал,

что адресаты такой любви начинают отрицать или ненавидеть те

части себя и своей личности, которые не ценятся, и, в конце

концов, они считают себя достойными людьми, только когда

поступают (или думают или чувствуют) определенным образом. Это

практически рецепт невроза – или того хуже. Одна из публикаций

Ирландского Департамента Здравоохранения и Детства (которая

была распространена и принята многими организациями во всем

мире), предлагает десять примеров, чтобы проиллюстрировать

концепцию «эмоционального насилия». Номером два в списке,

сразу после «постоянная критика, насмешки, враждебность и

обвинения», идет «условное распределения родительской любви, при

котором уровень заботы о ребенке зависит от его поведения или

поступков».

Большинство родителей, если вы их спросите, будут настаивать,

что конечно же они любят своих детей безусловно, и что это так,

несмотря на их использование стратегий, которые я (и другие

они таким образом приучают своих детей к дисциплине, потому что

любят их. Но я хочу вернуться к наблюдению, сделанному вскользь

ранее. То, что мы чувствуем к своим детям не важно настолько,

насколько важно, как эти чувства воспринимают они, и как, по их

мнению, мы к ним относимся. Есть известное наблюдение, что важно

не то, чему в школе учит учитель, а то, чему научаются ученики.

В семье то же самое. Важно то послание, которое получают наши

дети, а не то, которое мы посылаем.

Исследователи, изучающие результаты различных подходов к

дисциплине, не нашли легкого способа обнаружить и измерить то,

что происходит у людей в семьях. Во-первых, не всегда возможно

наблюдать важные моменты общения (или даже записать их на

пленку), так что многие эксперименты проводились в лабораториях,

где родителя и ребенка просили сделать что-то вместе. Иногда

родителям задают вопросы, или просят заполнить анкеты, о том,

какие методы воспитания они применяют. Если дети достаточно

взрослые, иногда спрашивают их о том, что делают их родители –

или делали, если они уже выросли.

У каждого из подходов есть свои недостатки, и выбор метода может

повлиять на результаты исследования. Если детей и родителей

спрашивают по отдельности о том, что происходит у них в семье,

они могут предложить совершенно разные варианты. Что интересно,

если есть объективный способ узнать правду, дети ни на миллиметр

не менее точны, чем свои родители, в описании их собственного

поведения.

Но важный вопрос заключается не в том, кто прав, что, когда

дело касается чувств, обычно не имеет ответа. Важнее то, чья

точка зрения имеет больше последствий для детей. Вот пример

одного исследования: дети, чьи родители признали, что используют

традиционные методы дисциплины, были не в худшем состоянии, чем

дети, чьи родители сказали, что не используют этих методов.

Однако, когда дети были поделены на тех, кто чувствовал, что

их родители применяют методы к ним, и кто этого не чувствовал,

разница была поразительной. Дети, которые сказали, что любовь

их родителей зависит от тех или иных условий, были гораздо

менее благополучны, по сравнению с детьми, которые считали,

что родители их любят вне зависимости от. Подробности данного

исследования мы обсудим позже, здесь я просто хотел подчеркнуть,

что не так важно в плане влияния на детей, что, по нашему мнению

мы делаем (или готовы поклясться, что не делаем), как то, как

это ощущают они.

В последние несколько лет выросло количество исследований,

посвященных условному подходу, и наиболее яркие примеры были

информация о более чем ста студентах колледжа, каждого из

которых спросили «зависела ли любовь родителей от того, выполнял

ли он, будучи ребенком, одно из четырех условий 1) хорошо учился

в школе 2) активно занимался спортом 3) был добрым и вежливым 4)

подавлял негативные эмоции, например, страх?». Студентам также

задавали еще несколько вопросов, в частности, «действительно

ли они себя так вели (прятали страх, прилежно учились, и так

Оказалось, что обусловленность любви как метод в какой-то мере

имела успех в достижении желаемого поведения. Дети, получавшие

одобрение родителей только при определенном поведении, несколько

чаще демонстрировали такое поведение, даже в колледже. Но цена

была существенна. Для начала, студенты, считающие, что родители

любили их условно, гораздо чаще чувствовали себя ненужными,

нелюбимыми, и, как результат, не любили и не принимали своих

родителей.

Думаю, можно себе представить, что если спросить любого из этих

родителей, они бы заявили: «Понятия не имею, откуда у моего сына

такие мысли! Я люблю его, что бы ни случилось». И только потому,

что исследователи решили интервьюировать уже взрослых детей

напрямую, они услышали совершенно иную – и пугающую – историю.

Многие из студентов считали, что им постоянно отказывали в любви

и внимании, если они не делали достаточно, чтобы впечатлить,

или подчиниться родителям – и именно у этих детей отношения с

родителями были наиболее натянутыми.

Чтобы подтвердить найденное, было проведено второе исследование,

на этот было опросшено около сотни матерей подросших детей. И

этому поколению «условная» любовь» нанесла урон. Те матери,

которые сами, будучи детьми, чувствовали, что их любят только,

когда они соответствуют ожиданиям родителей, чувствовали себя

гораздо менее стоящими и во взрослом возрасте. Что интересно,

они применяли точно такой же подход, когда становились сами

родителями. Матери использовали подход обусловленной любви в

воспитании несмотря на то, что эта стратегия имела негативный

эффект на них.

Хотя это первое исследование, насколько мне известно,

демонстрирующее как традиционные условные методы воспитания

могут передаваться детям, и другие психологи обнаружили

похожие подтверждение эффекта такого воспитания. Некоторые из

них обсуждаются в следующей главе, описывающей два основных

вида «условного» отношения к детям. Но даже в на поверхности,

результаты очевидно плохи. Например, группа исследователей

из университета Денвера показали, что подростки, которые

ощущают, что должны выполнить некоторые условия, чтобы заслужить

благосклонность родителей, перестают любить себя. Это, в свою

очередь, приводит подростка к созданию «искусственного я» - то

есть попытке притвориться человеком, которого родители будут

любить. Этот отчаянный порыв быть принятым часто ассоциируется

с депрессией, чувством безнадежности, тенденцией терять связь с

истинным «я». В какой-то момент такие подростки могут даже не

знать, кто они на самом деле, ведь они столько усилий приложили,

чтобы стать тем, кем он не являются.

В течение многих лет, исследователи обнаруживали, что «чем

большему количеству условий должен соответствовать индивидуум,

чтобы получить поддержку и любовь, тем более занижено у него

чувство собственной ценности». Когда детей любят только при

определенных условиях, они склонны принимать себя только при

определенных условиях. Напротив, те, кто чувствует, что их

принимают безусловно – родители, или даже, согласно некоторым

исследованиям, учителя, - обычно относятся к себе гораздо

лучше», - как и предсказывал Карл Роджерс.

Это все приводит нас к главной цели этой книги, центральному

вопросу, над которым я предлагаю вам подумать. В анкетах,

используемых при исследованиях обусловленности родительской

любви, подростка или молодого человека обычно просят

поставить «полностью согласен», «согласен», «отношусь

нейтрально», «не согласен», «полностью не согласен» в ответ на

утверждения, например «Моя мама поддерживала во мне чувство

любящего понимания, даже в самых худших конфликтах и ссорах»,

или «когда мой отец не согласен со мной, я знаю, что он все

равно любит меня». Как бы вы хотели, чтобы ваш ребенок ответил

на такие вопросы через 10-15 лет, и как вы думаете, они ответят?

Как уйти от поощрений и наказаний к любви и пониманию

ГЛАВА 1
Обусловленная любовь.

Иногда мне бывает приятно подумать, что, несмотря на все ошибки, которые я совершил (и продолжу совершать) в качестве родителя, мой ребенок вырастет хорошим человеком по той простой причине, что я искренне его люблю. В конце концов, любовь все лечит. Все что нам нужно - это любовь. Любовь - это когда не нужно извиняться, что сорвался вчера утром на кухне.
Это успокоительная мысль базируется на принципе, что существует некая штука, под названием Родительская Любовь, некая субстанция, которую можно поставлять своим детям в большем или меньшем количестве (естественно, чем больше, тем лучше). А что, если это предположение окажется непростительным упрощением? Что, если есть разные способы любить ребенка, и не все они одинаково хороши? Психоаналитик Алиса Миллер однажды заметила, что, - «вполне возможно искренне и глубоко любить ребенка - но не той любовью, которая ему нужна». Если она права, то правильный вопрос - это не «любим ли мы?» - и даже не «насколько мы любим?» своих детей. Он в том, как мы их любим.
Если мы с этим соглашаемся, то достаточно быстро мы можем найти большой список видов родительской любви, а также предположений, какая лучше. Данная книга имеет своей целью рассмотреть одно такое важное отличие - а именно между любовью детей за то, как они себя ведут, и любовью детей теми, кто они есть. Первый вид любви «условен», то есть дети могут ее заслужить, ведя себя тем образом, которым мы считаем приемлемым, или соответствуя нашим стандартам. Второй вид любви - безусловен: он не зависит от того, как дети себя ведут, или насколько они успешны или талантливы или воспитаны, или что-то еще.
Я хочу защитить идею Безусловного Родительства как с точки зрения его ценности, так и с точки зрения его последствий. Ценность его заключается прежде всего в том, что дети просто- напросто не обязаны заслуживать нашего одобрения. Мы должны любить их, как говорит мой друг Дебора, «без всяких причин». Более того, считается даже не то, уверены ли мы, что любим их безусловно, а уверены ли они, что это так.
Что касается последствий, то я готов предсказать, что безусловная любовь к детям принесет положительный эффект. Это не только правильно, говоря о морали, но и разумно. Детям необходимо быть любимыми такими, какие они есть, за то, какие они есть. Тогда они способны принимать себя, на фундаментальном уровне, как хороших людей, даже если они терпят неудачу или провал. Если эта базисная потребность удовлетворена, они более свободны и способны принимать других людей, и помогать им. Безусловная любовь, говоря коротко, это то, что нужно - чтобы дети цвели.

Однако, нас, родителей, постоянно тянут в направлении постановки условий нашему одобрению. Нас к этому влекут не только убеждения, в которых растили нас самих, но и то, как, собственно, нас растили. Можно сказать, мы обусловлены быть условными, и корни этого проросли глубоко в сознании: безусловное принятие редко даже в качестве идеала. Набранное в поисковике Интернета, это сочетание чаще всего ведет на дискуссии о религии или домашних животных. Оказывается, большинству людей сложно представить любовь без обязательств.
Относительно ребенка, такие обязательства обычно лежат в сфере «хорошего поведения», или «успехов». Данная и следующие три главы исследуют вопросы поведения, особенно того, насколько большинство популярных стратегий воспитания позволяет детям чувствовать любовь и принятие только если они поступают согласно нашим указаниям. Глава 5, в свою очередь, рассмотрит, как некоторые дети приходят к выводу, что любовь их родителей базируется на их достижениях - например, в спорте или в школе.
Во второй части книги я выдвину конкретные предложения о том, как мы можем уйти от «обусловленного подхода и предложить что-то более близкое той любви, которая нужна нашим детям. Но, для начала, давайте рассмотрим более широко идею Обусловленного Воспитания: какие идеи, лежат в его основе (и отличают его от безусловного принятия), и какой эффект оно оказывает на детей на самом деле.

Два Способа Растить Детей: Основополагающие Допущения

Моя дочь, Эбигэйл, переживала трудный период в течение нескольких месяцев после того, как ей исполнилось 4 года, который, скорее всего, был связан с прибытием младшего «соперника». Она стала сопротивляться просьбам, вредничать, кричать, топать ногами. Обычные процедуры и события дня переросли в битву силы воли. В один из вечеров, я помню, она пообещала, что пойдет в ванную сразу после ужина. Обещания она не выполнила, а после мягкого напоминания, начала кричать в ответ так громко, что разбудила своего младшего брата. Когда мы попросили ее вести себя потише, она снова начала кричать.
Так вот вопрос: после того, как крики стихли, стоило ли мне и моей жене следовать обычным частям режима, то есть посидеть в обнимку и почитать вместе сказку на ночь? Традиционный подход к воспитанию отвечает на этот вопрос отрицательно: тем самым мы наградим неприемлемое поведение. Эти приятные события стоит временно отменить, сказав ей вежливо, но твердо, что таковы «последствия» ее поведения.
Такой подход звучит успокоительно знакомо для большинства из нас, и соответствует тому, что вы прочитаете в большинстве книг по воспитанию детей. Более того, должен признать, что на каком-то уровне и я бы почувствовал удовлетворение от восстановления закона, потому что я был серьезно рассержен ее непослушанием. Я бы, как родитель, проявил твердость, и дал бы ей понять, что так вести себя непозволительно.
Я бы вернул бразды правления себе.
Подход «безусловный», однако, предполагает, что от такого соблазна следует воздержаться, и что нам действительно стоит посидеть в обнимку и почитать на ночь книжку, как обычно. Однако это не означает, что нам следует просто проигнорировать случившееся. «Безусловное Родительство» - это не еще одно модное словечко, означающее позволение детям делать все, что вздумается. Очень важно (когда гроза прошла), поговорить, подумать вместе, сделать выводы - именно это мы и сделали с Эбигэйл после прочтения ее вечерней книжки. Какой бы урок мы ни хотели, чтобы она усвоила, он имеет гораздо больше шансов к усвоению, если она будет знать, что наша любовь к ней не померкла от того, как она себя вела.
Думали ли мы сознательно о них или нет, эти два стиля воспитания детей базируются на совершенно разных убеждениях о психологии, о детях, и даже о свойстве человеческой натуры. Для начала, традиционный подход очень близок к школе, называемой бихевиоризм, связанной с Ф.Б. Скиннером. Наиболее яркая характеристика этой школы, как и следует из названия, это сосредоточение внимания на поведении. С ее точки зрения в людях важно то, что можно увидеть и измерить. Мы не видим желания или страха, поэтому нам стоит сконцентрироваться на том, как люди поступают.
Более того, все поведение может начинаться и заканчиваться, закрепляться или убывать, исключительно на базе того, насколько оно «подкрепляется». Бихевиористы считают, что все, что мы делаем, базируется на некоторой награде, предлагаемой нам намеренно, или получаемой естественно. Если ребенок выражает свою любовь к родителю, или делится десертом со сверстником, то он делает это потому, что в прошлом это приводило к приятным последствиям.
Если вкратце, то внешние силы, а именно как некто был в прошлом награжден (или наказан), отвечают за то, как мы поступаем, а то, как мы поступаем - в сумме означает собственно, кто мы есть. Даже люди, никогда не читавшие книг Скиннера, похоже, приняли на веру данные предположения. Когда родители или учителя постоянно говорят о «поведении» ребенка, получается, что не имеет значение ничто, кроме того, что лежит на поверхности. Вопрос не в том, кем являются дети, или что они чувствуют или думают, или в чем нуждаются. Можно забыть о ценностях и мотивах, идея в том, чтобы изменить то, как они поступают. Это, естественно, является приглашением положиться на методики дисциплины, направленные на то, чтобы заставить детей вести себя - или перестать вести себя - каким-то образом.
Более специфический пример бихевиоризма, с которым мы встречаемся каждый день: родители, которые вынуждают детей извиниться, после того, как они совершили что-то плохое или недостойное («Скажи «прости пожалуйста»). Посмотрим, что же здесь происходит. Неужели родители считают, что, заставив ребенка произнести данную фразу, они автоматически заставят его испытать искреннее сожаление, несмотря на то, что все говорит о совершенно противоположном? Или, что еще хуже, думают ли они вообще о том, чувствует ли сожаление ребенок, потому что искреннее чувство не имеет значения, но важно, чтобы были сказаны правильные слова? Обязательные извинения учат детей в основном одному - говорить то, что они не думают - то есть, лгать.
Но это не единственный практический случай, который стоит пересмотреть. Это один из множества возможных примеров, как мышление по школе Скиннера - а именно внимание к поведению - сузило наше понимание детей и деформировало наше к ним отношение. Мы видим это в техниках, обучающих младенцев засыпать самостоятельно, или ходить на горшок. С точки зрения этих методик, почему ребенок хнычет в темноте - не так важно. Может быть ему страшно, или скучно, или одиноко, или он хочет есть, или что-то еще. Точно также, не важно, почему ребенок не хочет писать в горшок, когда родители его об этом просят. Эксперты, предлагающие пошаговые техники приучения ребенка ко сну одному, или предлагающие награждать детей стикерами, золотыми звездочками или возгласами восхищения за то, что ребенок испачкал горшок, беспокоятся не о мыслях, чувствах или намерениях, порождающих поведение, а о самом поведении. (Хотя я не вел таких подсчетов, я бы хотел пока предложить следующее правило: ценность книги о воспитании детей обратно пропорциональна количеству раз, в котором в книге встречается слово «поведение»).
Давайте вернемся к Эбигэйл. Традиционный подход предполагает, что чтение ей на ночь, или другие способы выражения нашей постоянной к ней любви, только поспособствуют тому, что она устроит очередной скандал. Она усвоит, что отказываться от ванной и будить младенца - допустимо, потому что воспримет наше выражение любви, как подкрепление того, что она только что сделала.
Безусловные Родители смотрят на эту ситуацию, да и вообще на человеческую природу совершенно иначе. Для начала, этот подход предлагает нам подумать, что причины, по которым Эбигэйл устроила скандал, лежат скорее изнутри, чем извне. Вовсе необязательно, что ее поступки можно объяснить, чисто механически, глядя на внешние факторы, такие, как позитивное подкрепление подобного поведения в прошлом. Возможно, ее охватывают страхи, названия которым она не знает, или отчаяние, выразить которое она не в состоянии.
Безусловный подход к родительской любви предполагает, что поведение - это всего лишь внешнее выражение чувств и мыслей, потребностей и намерений. Говоря еще короче - важен ребенок, который себя как-то ведет, а не то, как он себя ведет. Дети - это не животные, подлежащие дрессировке, и не компьютеры, подлежащие программированию предсказуемо реагировать на вводимую информацию. Они ведут себя каким-то, а не иным образом, вследствие множества различных причин, многие из которых сложно отделить. Но мы не можем игнорировать причины, и реагировать только на проявления, то есть, поведение. Более того, каждая из причин скорее всего требует совершенно разного подхода. Если предположить, что Эбигэйл действительно вела себя несносно, потому что беспокоилась о том, что мы так много внимания уделяем ее новорожденному брату, то мы должны разбираться именно с этим, а вовсе не запрещать ей проявлять страх каким-то способом.
Сквозь все наши усилия понять и разобраться со специфическими причинами специфического поведения, проходит основной императив: Ей необходимо знать, что мы ее любим, что бы ни случилось. Более того, ей особенно важно иметь возможность обнять нас сегодня вечером, чтобы убедиться на деле, что наша любовь к ней неизменна. Именно это поможет ей пережить трудный период.
В любом случае, какие либо наказания никогда не будут конструктивными. Скорее всего, она снова начнет плакать и скандалить. И даже если временно удастся заставить ее замолчать - или не позволить выразить что-то, что она будет чувствовать завтра, из страха, что мы от нее отвернемся, - общий эффект вряд ли будет положительным. Это именно так, потому что, во-первых, наказание совершенно не имеет отношения к тому, что происходит в ее голове, а во-вторых, то, что мы называем «преподать урок», она скорее всего воспримет как «отсутствие любви».
В общем смысле, это сделает ее более несчастной, возможно, заставит чувствовать одиночество, отсутствие поддержки, понимания. В конкретном же смысле это научит ее, что ее любят - и она достойна любви - когда она ведет себя так, как хотим мы. Те исследования, которые проводились, и которые я рассмотрю ниже, говорят о том, что любое наказание только все ухудшит.

Так как я думал об этих вещах многие годы, я пришел к выводу, что традиционный подход к воспитанию не может объясняться только бихевиоризмом. Что-то там еще такое есть. Еще раз, представьте нашу ситуацию: ребенок скандалит, явно рассержен, а когда она успокаивается, папа ложится с ней рядом, обнимает ее, и читает ей сказку. В ответ, любой традиционный родитель воскликнет: «Нет, нет, вы только закрепляете плохое поведение! Вы учите ее, что так вести себя допустимо!».
Такая интерпретация включает в себя не только предположение о том, чему дети учатся в каждой ситуации, или даже о том, как они учатся. Она включает в себя крайне грустный взгляд на детей - и, говоря шире, на всю человеческую природу. Она предполагает, что, если дать им шанс, дети начнут пользоваться нашей слабостью. Дай им палец, они откусят руку. Они извлекут самый худший из возможных уроков из неоднозначной ситуации (не урок «меня любят, несмотря ни на что», а урок «ура! скандалить и вредничать можно!»). Безусловное принятие будет интерпретировано, как позволение проявлять эгоизм, жадность, бесцеремонность, требовательность. Таким образом, по крайней мере частично, традиционный подход к воспитанию базируется на циничном убеждении, что принятие детей такими, какие они есть, позволяет им вести себя плохо, потому что, получается, такие они и есть.
В контрасте с этим, безусловный подход к родительской любви начнет с того, что у Эбигэйл не было цели причинить нам вреда. Она не злонамеренна. Она сообщает мне единственным доступным ей способом, что что-то не так. Возможно, это что-то произошло недавно, или копилось уже давно. Этот подход предполагает веру в детей, бросает вызов предположению, что они извлекут неверный урок из выражения любви, или что они будут вести себя плохо, если знают, что им ничего за это не будет.
Такая перспектива не является идеалистической или романтической, и не отрицает того, что дети, да и взрослые, зачастую совершают отвратительные поступки. Детям нужно помогать и детей нужно направлять, да, но они - не маленькие монстры, которых надо усмирять и приструнять. У них есть способность проявлять как сочувствие, так и агрессию, эгоизм и альтруизм, соревноваться и сотрудничать. В основном это зависит от того, как их воспитали, включая, помимо многого - чувствовали ли они безусловную любовь. И когда ваш ребенок утраивает истерику на пустом месте, или отказывается идти мыться, когда пообещал это сделать - чаще всего это можно объяснить его возрастом - неспособностью понять источник своего дискомфорта, или неумением выражать чувства более подходящим способом, или помнить и выполнять свои обещания. В важных моментах, выбор между традиционным и безусловным подходом - это выбор между двумя радикально противоположными взглядами на человеческую природу.
Однако есть еще один набор положений, которые нам стоит рассмотреть подробнее. В нашем обществе мы считаем, что все хорошее должно быть непременно заслуженно, а не раздаваться просто так. До такой степени, что некоторые впадают в ярость, если данный принцип нарушается. Обратите внимание, например, на враждебность, которую многие испытывают к пособиям, и людям, которые на них живут. Или на широкое распространение схем оплаты труда по достижениям. Или на учителей, которые считают все приятное, например, отдых от заданий - наградой за то, что ученик хорошо выполняет требования учителя.
В конце концов, традиционный подход к воспитанию отражает тенденцию видеть практически любой тип человеческих взаимоотношений, даже между членами семьи, как некий вид экономических транзакций. Закон рынка - спрос и предложение, баш на баш - достигли статуса универсальных и абсолютных принципов, как будто все в нашей жизни, включая то, как мы растим своих детей, аналогично покупке машины или аренде квартиры.
Один из авторов книг для родителей - бихевиорист, что не случайно, - выразил это так: «Если я хочу отвести ребенка покататься на аттракционах, или даже если я хочу просто обнять и поцеловать ее, я должен сначала удостовериться, что она это заслуживает». Прежде чем вы отмахнетесь от этого, как от взгляда одного ненормального, подумайте о том, что известный психолог, Диана Баумринд, выдвинула подобный аргумент против безусловной любви, говоря, что «закон взаимности, платы за получаемое - это закон жизни, который касается всех нас».
Даже многие авторы и психотерапевты, которые не говорят о проблеме напрямую, тем не менее склонны полагаться на некую форму экономической модели. Если читать между строк, то их советы основаны на убеждении, что когда дети не ведут себя так, как нам хочется, то они должны быть насколько-то лишены того, что им нравится. В конце концов, люди не должны получать что-то незаслуженно. Даже счастье. Даже любовь.
Сколько раз вы слышали эту фразу, произносимую эмоционально, требовательно - это «привилегия, а не право»? Иногда я фантазирую, как можно бы было провести исследование типа личности людей, которые склонны так думать. Представьте человека, который настаивает, что все, от мороженого до внимания, должно выдаваться в зависимости от того, как дети себя ведут, а не просто так. Вы можете представить себе, как выглядит такой человек? Какое у него выражение лица? Насколько он счастлив? Нравится ли ему находиться с детьми в принципе? Хотели бы вы себе такого друга?
Также, когда я слышу фразу «привилегия, а не право», я всегда думаю, а что говорящий может посчитать правом? Если что-то, что человеческим существам дано по праву? Неужели нет отношений, которые мы бы предпочли исключить из законов экономики? Это правда, что взрослые рассчитывают, что за их работу им заплатят, так же, как они понимают, что за еду и другие вещи надо заплатить. Но вопрос в том, исключаем ли мы, или при каких обстоятельствах мы исключаем из закона «баш на баш» наши отношения с близкими и друзьями. Социальные психологи заметили, что действительно есть люди, с которыми мы вступаем в отношения взаимообмена: я сделаю что-то для тебя, если ты сделаешь что-то для меня (или дашь мне что-то). Но они также добавляют, что это не так, да и мы не хотели бы, чтобы это было так, во всех наших отношениях, многие из которых основаны на любви, а не на взаимообмене. Более того, одно из исследований выявило, что люди, рассматривающие свои отношения с супругом через призму взаимообмена, которые беспокоятся, чтобы получать столько же, сколько они отдают, склонны быть менее счастливы в браке.
Когда наши дети вырастают, у них будет масса возможностей принять участие в экономических взаимодействиях, в роли покупателей или работников, в сфере, где личный интерес - это главное, а условия сделки могут быть точно просчитаны в каждом случае. Но Безусловные Родители настаивают, что семья - это убежище, оазис, где можно укрыться от таких взаимоотношений. В частности, за любовь родителя не нужно платить никак. Это в самом простом и чистом смысле подарок. Это право любого ребенка.
Если вы с этим согласны, если остальные положения Безусловного подхода находят у вас в душе отклик - а именно, что мы должны смотреть на ребенка целостно, а не только на его поведение, что не стоит предполагать за ребенком худшие намерения, и так далее - тогда стоит поставить под сомнение методики традиционного воспитания, которые базируются на прямо противоположных убеждениях. Суммировать данные практические подходы можно, назвать их техниками, применяемыми к детям, чтобы добиться послушания. В противоположность этому, подходы, предлагаемые во второй части книги, естественным образом вытекают из подхода безусловной родительской любви - это совместные с детьми усилия, которые помогут им вырасти хорошими людьми, умеющими принимать достойные решения.

Давно обещалась, начну выкладывать перевод книги, которая, пожалуй, стала для меня одной из наиболее важных, и ответила на многие смутные сомнения, которые начинали бродить в душе от чтения всевозможной литературы для родителей. Я еще в процессе перевода, поэтому постепенно замедлюсь.
Если кто-то посчитает, что стоит выложить в какое-нибудь сообщество - welcome, давайте ссылки.

Элфи Коэн
Безусловные Родители
Как уйти от поощрений и наказаний к любви и пониманию

ГЛАВА 1
Обусловленная любовь.

Иногда мне бывает приятно подумать, что, несмотря на все ошибки, которые я совершил (и продолжу совершать) в качестве родителя, мой ребенок вырастет хорошим человеком по той простой причине, что я искренне его люблю. В конце концов, любовь все лечит. Все что нам нужно – это любовь. Любовь – это когда не нужно извиняться, что сорвался вчера утром на кухне.
Это успокоительная мысль базируется на принципе, что существует некая штука, под названием Родительская Любовь, некая субстанция, которую можно поставлять своим детям в большем или меньшем количестве (естественно, чем больше, тем лучше). А что, если это предположение окажется непростительным упрощением? Что, если есть разные способы любить ребенка, и не все они одинаково хороши? Психоаналитик Алиса Миллер однажды заметила, что, - «вполне возможно искренне и глубоко любить ребенка – но не той любовью, которая ему нужна». Если она права, то правильный вопрос – это не «любим ли мы?» – и даже не «насколько мы любим?» своих детей. Он в том, как мы их любим.
Если мы с этим соглашаемся, то достаточно быстро мы можем найти большой список видов родительской любви, а также предположений, какая лучше. Данная книга имеет своей целью рассмотреть одно такое важное отличие – а именно между любовью детей за то, как они себя ведут, и любовью детей теми, кто они есть. Первый вид любви «условен», то есть дети могут ее заслужить, ведя себя тем образом, которым мы считаем приемлемым, или соответствуя нашим стандартам. Второй вид любви – безусловен: он не зависит от того, как дети себя ведут, или насколько они успешны или талантливы или воспитаны, или что-то еще.
Я хочу защитить идею Безусловного Родительства как с точки зрения его ценности, так и с точки зрения его последствий. Ценность его заключается прежде всего в том, что дети просто- напросто не обязаны заслуживать нашего одобрения. Мы должны любить их, как говорит мой друг Дебора, «без всяких причин». Более того, считается даже не то, уверены ли мы, что любим их безусловно, а уверены ли они, что это так.
Что касается последствий, то я готов предсказать, что безусловная любовь к детям принесет положительный эффект. Это не только правильно, говоря о морали, но и разумно. Детям необходимо быть любимыми такими, какие они есть, за то, какие они есть. Тогда они способны принимать себя, на фундаментальном уровне, как хороших людей, даже если они терпят неудачу или провал. Если эта базисная потребность удовлетворена, они более свободны и способны принимать других людей, и помогать им. Безусловная любовь, говоря коротко, это то, что нужно – чтобы дети цвели.

Однако, нас, родителей, постоянно тянут в направлении постановки условий нашему одобрению. Нас к этому влекут не только убеждения, в которых растили нас самих, но и то, как, собственно, нас растили. Можно сказать, мы обусловлены быть условными, и корни этого проросли глубоко в сознании: безусловное принятие редко даже в качестве идеала. Набранное в поисковике Интернета, это сочетание чаще всего ведет на дискуссии о религии или домашних животных. Оказывается, большинству людей сложно представить любовь без обязательств.
Относительно ребенка, такие обязательства обычно лежат в сфере «хорошего поведения», или «успехов». Данная и следующие три главы исследуют вопросы поведения, особенно того, насколько большинство популярных стратегий воспитания позволяет детям чувствовать любовь и принятие только если они поступают согласно нашим указаниям. Глава 5, в свою очередь, рассмотрит, как некоторые дети приходят к выводу, что любовь их родителей базируется на их достижениях - например, в спорте или в школе.
Во второй части книги я выдвину конкретные предложения о том, как мы можем уйти от «обусловленного подхода и предложить что-то более близкое той любви, которая нужна нашим детям. Но, для начала, давайте рассмотрим более широко идею Обусловленного Воспитания: какие идеи, лежат в его основе (и отличают его от безусловного принятия), и какой эффект оно оказывает на детей на самом деле.

Два Способа Растить Детей: Основополагающие Допущения

Моя дочь, Эбигэйл, переживала трудный период в течение нескольких месяцев после того, как ей исполнилось 4 года, который, скорее всего, был связан с прибытием младшего «соперника». Она стала сопротивляться просьбам, вредничать, кричать, топать ногами. Обычные процедуры и события дня переросли в битву силы воли. В один из вечеров, я помню, она пообещала, что пойдет в ванную сразу после ужина. Обещания она не выполнила, а после мягкого напоминания, начала кричать в ответ так громко, что разбудила своего младшего брата. Когда мы попросили ее вести себя потише, она снова начала кричать.
Так вот вопрос: после того, как крики стихли, стоило ли мне и моей жене следовать обычным частям режима, то есть посидеть в обнимку и почитать вместе сказку на ночь? Традиционный подход к воспитанию отвечает на этот вопрос отрицательно: тем самым мы наградим неприемлемое поведение. Эти приятные события стоит временно отменить, сказав ей вежливо, но твердо, что таковы «последствия» ее поведения.
Такой подход звучит успокоительно знакомо для большинства из нас, и соответствует тому, что вы прочитаете в большинстве книг по воспитанию детей. Более того, должен признать, что на каком-то уровне и я бы почувствовал удовлетворение от восстановления закона, потому что я был серьезно рассержен ее непослушанием. Я бы, как родитель, проявил твердость, и дал бы ей понять, что так вести себя непозволительно.
Я бы вернул бразды правления себе.
Подход «безусловный», однако, предполагает, что от такого соблазна следует воздержаться, и что нам действительно стоит посидеть в обнимку и почитать на ночь книжку, как обычно. Однако это не означает, что нам следует просто проигнорировать случившееся. «Безусловное Родительство» - это не еще одно модное словечко, означающее позволение детям делать все, что вздумается. Очень важно (когда гроза прошла), поговорить, подумать вместе, сделать выводы – именно это мы и сделали с Эбигэйл после прочтения ее вечерней книжки. Какой бы урок мы ни хотели, чтобы она усвоила, он имеет гораздо больше шансов к усвоению, если она будет знать, что наша любовь к ней не померкла от того, как она себя вела.
Думали ли мы сознательно о них или нет, эти два стиля воспитания детей базируются на совершенно разных убеждениях о психологии, о детях, и даже о свойстве человеческой натуры. Для начала, традиционный подход очень близок к школе, называемой бихевиоризм, связанной с Ф.Б. Скиннером. Наиболее яркая характеристика этой школы, как и следует из названия, это сосредоточение внимания на поведении. С ее точки зрения в людях важно то, что можно увидеть и измерить. Мы не видим желания или страха, поэтому нам стоит сконцентрироваться на том, как люди поступают.
Более того, все поведение может начинаться и заканчиваться, закрепляться или убывать, исключительно на базе того, насколько оно «подкрепляется». Бихевиористы считают, что все, что мы делаем, базируется на некоторой награде, предлагаемой нам намеренно, или получаемой естественно. Если ребенок выражает свою любовь к родителю, или делится десертом со сверстником, то он делает это потому, что в прошлом это приводило к приятным последствиям.
Если вкратце, то внешние силы, а именно как некто был в прошлом награжден (или наказан), отвечают за то, как мы поступаем, а то, как мы поступаем - в сумме означает собственно, кто мы есть. Даже люди, никогда не читавшие книг Скиннера, похоже, приняли на веру данные предположения. Когда родители или учителя постоянно говорят о «поведении» ребенка, получается, что не имеет значение ничто, кроме того, что лежит на поверхности. Вопрос не в том, кем являются дети, или что они чувствуют или думают, или в чем нуждаются. Можно забыть о ценностях и мотивах, идея в том, чтобы изменить то, как они поступают. Это, естественно, является приглашением положиться на методики дисциплины, направленные на то, чтобы заставить детей вести себя – или перестать вести себя – каким-то образом.
Более специфический пример бихевиоризма, с которым мы встречаемся каждый день: родители, которые вынуждают детей извиниться, после того, как они совершили что-то плохое или недостойное («Скажи «прости пожалуйста»). Посмотрим, что же здесь происходит. Неужели родители считают, что, заставив ребенка произнести данную фразу, они автоматически заставят его испытать искреннее сожаление, несмотря на то, что все говорит о совершенно противоположном? Или, что еще хуже, думают ли они вообще о том, чувствует ли сожаление ребенок, потому что искреннее чувство не имеет значения, но важно, чтобы были сказаны правильные слова? Обязательные извинения учат детей в основном одному – говорить то, что они не думают – то есть, лгать.
Но это не единственный практический случай, который стоит пересмотреть. Это один из множества возможных примеров, как мышление по школе Скиннера – а именно внимание к поведению – сузило наше понимание детей и деформировало наше к ним отношение. Мы видим это в техниках, обучающих младенцев засыпать самостоятельно, или ходить на горшок. С точки зрения этих методик, почему ребенок хнычет в темноте – не так важно. Может быть ему страшно, или скучно, или одиноко, или он хочет есть, или что-то еще. Точно также, не важно, почему ребенок не хочет писать в горшок, когда родители его об этом просят. Эксперты, предлагающие пошаговые техники приучения ребенка ко сну одному, или предлагающие награждать детей стикерами, золотыми звездочками или возгласами восхищения за то, что ребенок испачкал горшок, беспокоятся не о мыслях, чувствах или намерениях, порождающих поведение, а о самом поведении. (Хотя я не вел таких подсчетов, я бы хотел пока предложить следующее правило: ценность книги о воспитании детей обратно пропорциональна количеству раз, в котором в книге встречается слово «поведение»).
Давайте вернемся к Эбигэйл. Традиционный подход предполагает, что чтение ей на ночь, или другие способы выражения нашей постоянной к ней любви, только поспособствуют тому, что она устроит очередной скандал. Она усвоит, что отказываться от ванной и будить младенца – допустимо, потому что воспримет наше выражение любви, как подкрепление того, что она только что сделала.
Безусловные Родители смотрят на эту ситуацию, да и вообще на человеческую природу совершенно иначе. Для начала, этот подход предлагает нам подумать, что причины, по которым Эбигэйл устроила скандал, лежат скорее изнутри, чем извне. Вовсе необязательно, что ее поступки можно объяснить, чисто механически, глядя на внешние факторы, такие, как позитивное подкрепление подобного поведения в прошлом. Возможно, ее охватывают страхи, названия которым она не знает, или отчаяние, выразить которое она не в состоянии.
Безусловный подход к родительской любви предполагает, что поведение – это всего лишь внешнее выражение чувств и мыслей, потребностей и намерений. Говоря еще короче – важен ребенок, который себя как-то ведет, а не то, как он себя ведет. Дети – это не животные, подлежащие дрессировке, и не компьютеры, подлежащие программированию предсказуемо реагировать на вводимую информацию. Они ведут себя каким-то, а не иным образом, вследствие множества различных причин, многие из которых сложно отделить. Но мы не можем игнорировать причины, и реагировать только на проявления, то есть, поведение. Более того, каждая из причин скорее всего требует совершенно разного подхода. Если предположить, что Эбигэйл действительно вела себя несносно, потому что беспокоилась о том, что мы так много внимания уделяем ее новорожденному брату, то мы должны разбираться именно с этим, а вовсе не запрещать ей проявлять страх каким-то способом.
Сквозь все наши усилия понять и разобраться со специфическими причинами специфического поведения, проходит основной императив: Ей необходимо знать, что мы ее любим, что бы ни случилось. Более того, ей особенно важно иметь возможность обнять нас сегодня вечером, чтобы убедиться на деле, что наша любовь к ней неизменна. Именно это поможет ей пережить трудный период.
В любом случае, какие либо наказания никогда не будут конструктивными. Скорее всего, она снова начнет плакать и скандалить. И даже если временно удастся заставить ее замолчать – или не позволить выразить что-то, что она будет чувствовать завтра, из страха, что мы от нее отвернемся, - общий эффект вряд ли будет положительным. Это именно так, потому что, во-первых, наказание совершенно не имеет отношения к тому, что происходит в ее голове, а во-вторых, то, что мы называем «преподать урок», она скорее всего воспримет как «отсутствие любви».
В общем смысле, это сделает ее более несчастной, возможно, заставит чувствовать одиночество, отсутствие поддержки, понимания. В конкретном же смысле это научит ее, что ее любят – и она достойна любви – когда она ведет себя так, как хотим мы. Те исследования, которые проводились, и которые я рассмотрю ниже, говорят о том, что любое наказание только все ухудшит.

Так как я думал об этих вещах многие годы, я пришел к выводу, что традиционный подход к воспитанию не может объясняться только бихевиоризмом. Что-то там еще такое есть. Еще раз, представьте нашу ситуацию: ребенок скандалит, явно рассержен, а когда она успокаивается, папа ложится с ней рядом, обнимает ее, и читает ей сказку. В ответ, любой традиционный родитель воскликнет: «Нет, нет, вы только закрепляете плохое поведение! Вы учите ее, что так вести себя допустимо!».
Такая интерпретация включает в себя не только предположение о том, чему дети учатся в каждой ситуации, или даже о том, как они учатся. Она включает в себя крайне грустный взгляд на детей – и, говоря шире, на всю человеческую природу. Она предполагает, что, если дать им шанс, дети начнут пользоваться нашей слабостью. Дай им палец, они откусят руку. Они извлекут самый худший из возможных уроков из неоднозначной ситуации (не урок «меня любят, несмотря ни на что», а урок «ура! скандалить и вредничать можно!»). Безусловное принятие будет интерпретировано, как позволение проявлять эгоизм, жадность, бесцеремонность, требовательность. Таким образом, по крайней мере частично, традиционный подход к воспитанию базируется на циничном убеждении, что принятие детей такими, какие они есть, позволяет им вести себя плохо, потому что, получается, такие они и есть.
В контрасте с этим, безусловный подход к родительской любви начнет с того, что у Эбигэйл не было цели причинить нам вреда. Она не злонамеренна. Она сообщает мне единственным доступным ей способом, что что-то не так. Возможно, это что-то произошло недавно, или копилось уже давно. Этот подход предполагает веру в детей, бросает вызов предположению, что они извлекут неверный урок из выражения любви, или что они будут вести себя плохо, если знают, что им ничего за это не будет.
Такая перспектива не является идеалистической или романтической, и не отрицает того, что дети, да и взрослые, зачастую совершают отвратительные поступки. Детям нужно помогать и детей нужно направлять, да, но они – не маленькие монстры, которых надо усмирять и приструнять. У них есть способность проявлять как сочувствие, так и агрессию, эгоизм и альтруизм, соревноваться и сотрудничать. В основном это зависит от того, как их воспитали, включая, помимо многого – чувствовали ли они безусловную любовь. И когда ваш ребенок утраивает истерику на пустом месте, или отказывается идти мыться, когда пообещал это сделать – чаще всего это можно объяснить его возрастом – неспособностью понять источник своего дискомфорта, или неумением выражать чувства более подходящим способом, или помнить и выполнять свои обещания. В важных моментах, выбор между традиционным и безусловным подходом – это выбор между двумя радикально противоположными взглядами на человеческую природу.
Однако есть еще один набор положений, которые нам стоит рассмотреть подробнее. В нашем обществе мы считаем, что все хорошее должно быть непременно заслуженно, а не раздаваться просто так. До такой степени, что некоторые впадают в ярость, если данный принцип нарушается. Обратите внимание, например, на враждебность, которую многие испытывают к пособиям, и людям, которые на них живут. Или на широкое распространение схем оплаты труда по достижениям. Или на учителей, которые считают все приятное, например, отдых от заданий – наградой за то, что ученик хорошо выполняет требования учителя.
В конце концов, традиционный подход к воспитанию отражает тенденцию видеть практически любой тип человеческих взаимоотношений, даже между членами семьи, как некий вид экономических транзакций. Закон рынка – спрос и предложение, баш на баш – достигли статуса универсальных и абсолютных принципов, как будто все в нашей жизни, включая то, как мы растим своих детей, аналогично покупке машины или аренде квартиры.
Один из авторов книг для родителей – бихевиорист, что не случайно, - выразил это так: «Если я хочу отвести ребенка покататься на аттракционах, или даже если я хочу просто обнять и поцеловать ее, я должен сначала удостовериться, что она это заслуживает». Прежде чем вы отмахнетесь от этого, как от взгляда одного ненормального, подумайте о том, что известный психолог, Диана Баумринд, выдвинула подобный аргумент против безусловной любви, говоря, что «закон взаимности, платы за получаемое – это закон жизни, который касается всех нас».
Даже многие авторы и психотерапевты, которые не говорят о проблеме напрямую, тем не менее склонны полагаться на некую форму экономической модели. Если читать между строк, то их советы основаны на убеждении, что когда дети не ведут себя так, как нам хочется, то они должны быть насколько-то лишены того, что им нравится. В конце концов, люди не должны получать что-то незаслуженно. Даже счастье. Даже любовь.
Сколько раз вы слышали эту фразу, произносимую эмоционально, требовательно – это «привилегия, а не право»? Иногда я фантазирую, как можно бы было провести исследование типа личности людей, которые склонны так думать. Представьте человека, который настаивает, что все, от мороженого до внимания, должно выдаваться в зависимости от того, как дети себя ведут, а не просто так. Вы можете представить себе, как выглядит такой человек? Какое у него выражение лица? Насколько он счастлив? Нравится ли ему находиться с детьми в принципе? Хотели бы вы себе такого друга?
Также, когда я слышу фразу «привилегия, а не право», я всегда думаю, а что говорящий может посчитать правом? Если что-то, что человеческим существам дано по праву? Неужели нет отношений, которые мы бы предпочли исключить из законов экономики? Это правда, что взрослые рассчитывают, что за их работу им заплатят, так же, как они понимают, что за еду и другие вещи надо заплатить. Но вопрос в том, исключаем ли мы, или при каких обстоятельствах мы исключаем из закона «баш на баш» наши отношения с близкими и друзьями. Социальные психологи заметили, что действительно есть люди, с которыми мы вступаем в отношения взаимообмена: я сделаю что-то для тебя, если ты сделаешь что-то для меня (или дашь мне что-то). Но они также добавляют, что это не так, да и мы не хотели бы, чтобы это было так, во всех наших отношениях, многие из которых основаны на любви, а не на взаимообмене. Более того, одно из исследований выявило, что люди, рассматривающие свои отношения с супругом через призму взаимообмена, которые беспокоятся, чтобы получать столько же, сколько они отдают, склонны быть менее счастливы в браке.
Когда наши дети вырастают, у них будет масса возможностей принять участие в экономических взаимодействиях, в роли покупателей или работников, в сфере, где личный интерес – это главное, а условия сделки могут быть точно просчитаны в каждом случае. Но Безусловные Родители настаивают, что семья – это убежище, оазис, где можно укрыться от таких взаимоотношений. В частности, за любовь родителя не нужно платить никак. Это в самом простом и чистом смысле подарок. Это право любого ребенка.
Если вы с этим согласны, если остальные положения Безусловного подхода находят у вас в душе отклик – а именно, что мы должны смотреть на ребенка целостно, а не только на его поведение, что не стоит предполагать за ребенком худшие намерения, и так далее – тогда стоит поставить под сомнение методики традиционного воспитания, которые базируются на прямо противоположных убеждениях. Суммировать данные практические подходы можно, назвать их техниками, применяемыми к детям, чтобы добиться послушания. В противоположность этому, подходы, предлагаемые во второй части книги, естественным образом вытекают из подхода безусловной родительской любви – это совместные с детьми усилия, которые помогут им вырасти хорошими людьми, умеющими принимать достойные решения.